Все уставляются на меня, а точнее не все, а только та половина, которая не получила домашнего задания от меня.

– Миссис Гиберсон, – говорю я, – я передала листы вон тем парням.

– Почему? Задание было поручено тебе, а не Риджинту и Клинту.

В классе проходит гул.

– Ну, хорошо, в этот раз я тебе прощаю, но чтобы в следующий раз, когда я поручу раздать тебе листы с домашней работой, ты обязана будешь это сделать. А вам ребята, предстоит распечатать листы друг у друга с предыдущей работой, я уверена, что у большинства у вас, в тех листах ничего не написано…

Все начинают гудеть и косо смотреть на меня.

Время уравнений. Я всегда ненавидела их. Вообще ненавижу математику. Считать, умножать, делить в уме... Такое чувство, что этот предмет вообще не для меня создан. Мне бы на историю или хотя бы посидеть на литературе, а математику я и так не знаю, да и знать не хочу. Что за дураки в ней разбираются? Я погружаюсь в свои мысли и не замечаю, как меня вызывают к доске.

– ..Реджина МакАльпин, ты совсем оглохла? – спрашивает меня математичка.

– А?

– Иди к доске!

Я перевожу глаза на доску и вижу огромнейшее уравнение. Мои ладони холодеют. Я знаю, что сейчас конкретно облажаюсь, но я облажаюсь в два раза сильнее, если откажусь выходить. Я неуверенно поднимаю своё тело из-за парты.

– Давай.. – поторапливает миссис Гиберсон, – давай быстрее..

– Хорошо..

Делаю шаги к доске. Беру мел. Сердце бешено стучит.

– «Успокойся, Джина, всё будет хорошо. Наверняка в этом классе найдётся тот, кто тебе поможет..» – пытаюсь успокоить себя этой мыслью, но мои незнания в математике берут верх.

– Ну, Реджина МакАльпин, – говорит математичка, – я долго буду ждать от тебя ответа? Посмотри, все дети уже давно решили и ждут, пока ты что-то начнёшь делать…

Я не обращаю внимание на её глупые реплики, более того, я всем телом пытаюсь абстрагироваться от всего этого напряжения.

– «Так, Джини, просто действий по плану: решай что-нибудь до тех пор, пока кто-то не устанет от твоего присутствия около доски или не умрёт от твоей тупости..»

– Хорошо, я вижу, тебя пугает эта тема. Ну, давай попробуем вместе… Итак, посмотри на эти цифры и корни, ты ничего не хочешь с ними сделать?

– Нет, – отвечаю я и все начинают ржать.

Миссис Гиберсон выдыхает.

– Очень тяжело мне придётся в этом году..

Шла десятая минута моей попытки что-то решить. Взяв себя в руки, я сделала не меньше трёх действий, но, кажется, это было бесполезно и я тупо вычитала и умножала цифры. Наконец, из моих уст доносится ответ:

– Ответ получился минус пятнадцать.

– Дети, – обращается математичка к классу, – у вас такой ответ?

Все дружно отвечают «нет».

– Садись, МакАльпин, за сегодняшний урок у тебя неуд.

Прохожу на место и с испорченным настроением начинаю рисовать каракули на полях в своей тетрадке. Вдруг, ко мне на парту приземляется клочок маленькой бумажечки. Я знаю что это. Это моё клеймо. В старой школе мы новичкам кидали точно такие же, чтобы поскорее избавиться от них или же навсегда «сломать» им школьную жизнь. Разворачиваю клочок и читаю чёрным по белому: «Лохушка». Вот и всё. Теперь перед новыми друзьями, знакомыми, я выставлена полным посмешищем. Комкаю этот ничтожный листик и кидаю назад. Слышу на задних партах крик.

– Ай! – какой-то мальчик крикнул это так отчётливо, что заставил прервать учителя, который ввязался в спор с учеником.

– Что случилось?

– Она, – он показывает на меня, – кинула в меня этой бумажкой и попала в глаз!!

– Это правда, Реджина?

– Я случайно. Извините, но на затылке у меня нету глаз.

– Сейчас же подними бумажку и отправляйся к директору! – повышает голос Гиберсон.

Я вздыхаю, делаю всё по указаниям, собираю вещи и ухожу из класса прямо к директору.

Нахожу дверь кабинета директора. Стучу.

– Да-да?

– Директор.. – я делаю паузу, чтобы посмотреть на табличку имя и фамилию директора, –.. директор Миллер?

– Он самый. Вы что-то хотели, юная леди?

– Меня к вам отправила миссис Гиберсон..

– Так.. я так понимаю, вы что-то натворили.