Может показаться, что я здесь главное зло, которое только срывается на всех. На деле же я единственная, кто смотрит проблеме в лицо. Все не могут принять этот факт и прячутся за религией, алкоголем и вечной усталостью. Они молчат об очевидном, потому что так легче.

А я ведь хочу просто донести до них, что скоро могу уже не проснуться...

– Так, Эмили, опять начнем разговор про химиотерапию?
– спросил доктор Браун, пока делал записи в блокноте.

Это был мужчина лет пятидесяти, с седой головой и бородой. Когда увидела его впервые, то засмеялась, потому что уж очень он похож на Санту.

– Зачем мне ее делать? Стану лысой, но буду по-прежнему больной.

Доку не нравилась моя позиция, и он постоянно хмурил свои густые брови.

– Это облегчит боль и замедлит распространение опухоли,- серьезным тоном проговорил мистер Браун.

– Но я же все равно умру. Вы сказали, что в моем случае операционное вмешательство недопустимо. Скоро наступит четвертая стадия и...-перевела дыхание я.
– И тогда мне будет трудно передвигаться, я превращусь просто в кусок мяса.

– Откуда у тебя в таком хрупком теле столько ненависти к себе же? У меня было много пациентов с раком, которые не хотели упустить даже малейшую возможность, чтобы продолжать жить. Но ты... Тебе всего семнадцать, но в твоих глазах нет желания что-то предпринять. Но почему, Эмили?
– доктор приблизился ко мне и снял свои очки.

Я отвела от него свой взгляд и попыталась выразить безразличие.

– Лучше уж умереть, чем терпеть все это,- чуть ли не вытянула я из себя эти слова.

Мистер Браун молча отвернулся, выписал ещё одни лекарства и всучил этот листок мне. Я вышла из кабинета и чувства вышли без моего разрешения наружу. Слёзы стекали по щекам, ком подступил к горлу.

Почему я себя так веду? Не могу быть собой и пытаюсь казаться сильной, но получается не очень. От мысли, что вскоре я увижу Уильяма, мне полегчало. Я вытерла слезы и позвонила ему.

– Где мне тебя встретить?- спросил он.

– Я буду уже в парке. Просто нахожусь неподалеку и пешком могу дойти.

После я положила трубку и направилась к нужному месту. Парк находился где-то через три остановки от больницы, поэтому путь займет минут пятнадцать.

Когда я пришла, Уил уже стоял с сахарной ватой в руках и ждал меня.

– Готова повеселиться?

Я кивнула головой, и все проблемы ушли на второй план.

– Сразу на американские горки?
– задал вопрос Джонсон.

– Я боюсь и ни за что не пойду на них,- произнесла я и ожидала ответа.

Я боялась реакции Уила, потому что мне ни в коем случае нельзя кататься на подобных каруселях.

– Блин... Я тоже боюсь. Просто хотел выпендриться,- сказал он и оторвал кусочек сахарной ваты, чтобы сделать себе "усы".
– Ну как я тебе? Красавчик, да?

Мы засмеялись.

– Может на детских покатаемся?- предложила я, указывая на лошадок.

Уильям побежал вперёд, увидев их.

– Поторопись, Эмили Уайт,- кричал он, сложа руки рупором вокруг рта.

Какой же он всё-таки ребенок...

Пол дня мы катались на различных щадящих каруселях, передразнивая друг друга и корча забавные рожицы. Даже не обошли стороной детский паровозик, который разъезжал по всему парку.

– Запечатлеем этот момент,- проговорил Джонсон и достал из кармана джинсов телефон.
– Только не забудь улыбнуться.

Мы сделали пару сэлфи, а потом побежали к комнате страха.

– Не боишься, малыш Уили?

– Кто бы говорил...

Мы зашли в темное помещение и нас разделили. Я аккуратно ступала на пол и кто-то хватал меня за ноги, что придавало мне ещё больше страха. Из стен неожиданно появлялись скелеты, раздавались различные звуки и крики. Все было обвешано паутиной и заполнено дымом. Я дошла до конца мини тоннеля и увидела перепуганного Уильяма, который орал во все горло.

– Эй, ты чего?

– Черт... Я тебя испугался больше, чем всей этой жести. Тебе определенно надо работать в комнате страха... Собой людей пугаешь,- не переставал подшучивать надо мной он.

Далее мы пошли перекусить.

– Подожди здесь,- промолвил Джонсон и оставил меня одну.

Не прошло и трёх минут, как я увидела перед собой молочный коктейль и хот-дог.

– Думала, купишь один стакан на двоих и кинешь две трубочки, как делают в кино,- улыбаясь, говорила я.

– Эми, я сделал бы так, но ты же слюней напускаешь. А я слишком брезгливый для подобного,- подмигнул он мне и на его щеках вновь появились эти милые ямочки.