Стал я нервным и мнительным,Сам себя я не чту.Недостаток, действительно,Неприятный в быту.Чувства глуше ли, звонче ли, —Трудно меру найти.Это молодость кончиласьИ не хочет уйти.Это тяжесть движения,Хоть покой истомил.Это в каждом решении —Напряжение сил.Это страсть защищается,Хоть идут холода.Это жизнь продолжается, —И ещё — молода.
1965
* * *
Все — загнаны. Все — орудья.Всем — души не по плечу.Но всё ж я тянусь к Вам, люди,И чувствовать Вас хочу.Вам жизнь и в бесчестьи ценность:Всё ж можно свое отцвесть…А я? Но куда я денусь…От вас… Уж какие есть.Мне скажут, что жизнь без смысла —Не жизнь… Чушь! Слова одни…Не жизнь — так продленье жизни,Не легкое в наши дни.Не легкое в дни такие,Где чуть — и загнулся враз.Так пусть вы не те. ДругиеНе явятся в мир без вас.Так ссорьтесь, так пойте песни.(О чем? Жизнь — как в смутном сне.)Я зрячий. Но мир исчезнет,Коль станет подобен мне.И вот я тянусь к вам, люди…И чувствовать вас хочу…Все — загнаны. Все — орудья.Всем — души не по плечу.
1966
* * *
Перевал. Осталось жить немного.За вершиной к смерти круче склон.И впервые жаль, что нету Бога:Пустота. Нет смысла. Клонит в сон.Только всё ж я двигаться обязан —Долг велит, гнетет и в полусне.И плетусь, как раб, тем долгом связан,Словно жизнь моя нужна не мне.Разве рабством связан я с другими?Разве мне не жаль, что в пропасть — дни?Господи! Откройся! Помоги мне!Жизнь, себя, свободу мне верни…
1966
ГАМЛЕТ
В.Р.
Время мстить. Но стоит он на месте.Ткнёшь копьём — попадёшь в решето.Все распалось — ни мести, ни чести.…Только длится — неведомо что.Что-то длится, что сердцем он знает.Что-то будет потом. А сейчас —Решето — уже сетка стальная,Стены клетки, где весь напоказ.Время драться. Но бой — невозможен.Смысла нет. Пустота. Ничего.Это — правда. Но будь осторожен:Что-то длится… Что стоит всего.
1966
ДОРОГА
В драгоценностях смысла я вижу немного.Но одна драгоценность нужна мне — дорога.Да, хоть мало мне нужно, нужна мне зачем-тоЭтих серых дорог бесконечная лента,Этот ветер в лицо, это право скитаться,Это чувство свободы от всех гравитаций,Чем нас жизнь ограничила, ставя пределы, —Чем мы с детства прикованы к месту и к делу.Это мало? Нет, много! Скажу даже: очень.Ведь в душе, может, каждый подобного хочет, —Чтобы жить: нынче дома, а завтра — далече,Чтоб недели и версты летели навстречу,И чтоб судьбы сплетались с твоею судьбою,А потом навсегда становились тобою,Без тебя доживать, оставаясь на месте,О тебе дожидаясь случайных известий.Это мало? Нет, много. Не мудрствуй лукаво.На великую роскошь присвоил ты право.И привык. И тоскуя не можешь иначе.Если совесть вернёт тебя к жизни сидячей,Сердце снова дороги, как хлеба, попросит.И не вынесешь снова… А люди — выносят.За себя и тебя… Что ты можешь? — немного:Дать на миг ощутить, как нужна им дорога.Это нужно им? Нужно. Наверное, нужно.Суть не в том. Самому мне без этого душно.И уже до конца никуда я не денусь,От сознанья, что мне, словно хлеб, драгоценность, —Заплатить за которую — жизни не хватит,Но которую люди, как прежде, оплатят.Бытом будней, трудом. И отчаяньем — тоже…На земле драгоценности нету дороже…
1966
ДЬЯВОЛИАДА
В мире нет ни норм, ни правил.Потому, поправ закон,Бунтовщик отпетый, дьявол,Бога сверг и влез на трон.Бог во сне был связан ловко,Обвинен, что стал не свят,И за то — на перековку,На работу послан в ад.Чёрт продумал все детали,В деле чист остался он —Сами ангелы восстали,Усадив его на трон.Сел. Глядит: луна и звёзды.Соловей поёт в тиши.Рай, — и всё!.. Прохлада… Воздух..Нет котлов… Живи! Дыши!Натянул он Божью тогу,Божьи выучил слова.И земля жила без Бога,Как при Боге, — день иль два.Но рвалась концов с концамиСвязь… Сгущался в душах мрак.Управлять из тьмы сердцамиДьявол мог, а Бог — никак.Хоть свята Его идея,Хоть и Сам Он духом тверд,Слишком Он прямолинеенПо природе… Слишком горд.Но и дьявол, ставши главным,Не вспарил, а даже сник.Не умеет править явно,Слишком к хитростям привык.Да и с внешностью не просто:С ней на троне, как в тюрьме, —Нет в портрете благородстваПри нахальстве и уме,Нет сиянья… Всё другое:Хвост… Рога… Престранный вид!Да и духом беспокоен, —Как-то, ёрзая, сидит.Прозревать он понемножкуСтал, как труден Божий быт.Да! подставить Богу ножкуНе хитрей, чем Богом быть.Надоело скоро чёртуПропадать в чужой судьбе.И, привыкший всюду портить,Стал он портить сам себе.В чине Бога — всё возможно.(А у чёрта юный пыл.)Мыслей противоположныхРяд — он тут же совместил.Грани стёр любви и блуда,Напустил на всё туман.А потом, что нету чудаСтал внушать, что всё обман.И нагадив сразу многим, —Страсть осилить мочи нет! —Хоть себя назначил Богом,Объявил, что Бога нет!«Пусть фантазию умерят,Что мне бабья трескотня!Пусть в меня открыто верят —Не как в Бога, как — в меня!»И — мутить! Взорвались страсти,Мир стонал от страшных дел…Всё! Успех!.. Но нету счастья,Не достиг, чего хотел.Пусть забыты стыд и мера,Подлость поднята на щит,Всё равно — нетленна вера,От молитв башка трещит.Славят Бога! Славят всё же,Изменений не любя…Чёрт сидел на троне Божьем,Потерявший сам себя.И следил, как — весь старанье —Там, внизу, в сто пятый разВновь рога его в сияньеПревращает богомаз.
1966
ЦЕРКОВЬ СПАСА-НА-КРОВИ
Церковь Спаса-на-Крови!Над каналом дождь, как встарь.Ради Правды и ЛюбвиТут убит был русский царь.Был разорван на кускиНе за грех иль подвиг свой, —От безвыходной тоскиИ за морок вековой.От неправды давних дел,Веры в то, что выпал срок.А ведь он и сам хотелМорок вытравить… Не смог.И убит был. Для любви.Не оставил ничего.Эта церковь на крови —Память звания его.Широка, слепа, тупа,Смотрит, благостно скорбя.Словно дворников толпаТопчет в ярости тебя.В скорби — радость торжества:То Народ не снес обид.Шутка ль! Ради баловстваСамый добрый царь убит.Ради призрачной мечты!Самозванство! — Стыд и срам!..Подтвержденье правотыВсех неправых — этот храм.И летит в столетья весть,В крест отлитая. В металл.Про «дворянов» злую месть.Месть за то, что волю дал.Церковь Спаса-на-Крови!Довод ночи против дня…Сколько раз так — для любви! —Убивали и меня.И терпел, скрепив свой дух:Это — личная беда!И не ведал, что вокругНакоплялась темнота.Надоел мне этот бред!Кровь зазря — не для любви.Если кровь — то спасу нет,Ставь хоть церковь на крови.Но предстанет вновь — заря,Морок, сонь… Мне двадцать лет.И не кто-то — я царяЖду и верю: вспыхнет свет.Жду и верю: расцвететВсё вокруг. И в чем-то — лгу.Но не верить — знать, что гнетБудет длиться… — не могу.Не могу, так пусть — «авось!»..Русь моя! Наш вечный рок —Доставанье с неба звезд,Вера в то, что выпал срок.Не с того ль твоя судьба:Смертный выстрел — для любви.С Богом — дворников толпа,Церковь Спаса — на крови?Чу! Карета вдалеке…Стук копыт. Слышней… Слышней.Всё! В надежде — и в тоскеСам пошел навстречу ей.
1967
* * *
Хоть вы космонавты — любимчики вы.А мне из-за вас не сносить головы.Мне кости сломает теперь иль сейчасФабричный конвейер по выпуску вас.Все карты нам спутал смеющийся чёрт.Стал спорт, как наука. Наука — как спорт.И мир превратился в сплошной стадион.С того из-за вас и безумствует он.Устал этот мир поклоняться уму.Стандартная храбрость приятна ему.И думать не надо, и всё же — держись:Почти впечатленье и вроде бы — жизнь.Дурак и при технике тот же дуракПридумать — он может, подумать — никак.И главным конструктором сделался он,И мир превратился в сплошной стадион.Великое дело, высокая власть.Сливаются в подвиге разум и страсть.Взлетай над планетой! Кружи и верши.Но разум — без мудрости, страсть — без души.Да, трудно проделать ваш доблестный путь —Взлетев на орбиту, с орбиты — лизнуть.И трудно шесть суток над миром летать,С трудом приземлиться и кукольным стать.Но просто работать во славу конца —Бессмысленной славой тревожить сердца.Нет, я не хочу быть героем, как вы.Я лучше, как я, не сношу головы.
