В комнате перед лифтом Максим освобождает от промасленной бумаги некий механизм. Тщательно проверяет. Включает счетчик. Ставит устройство в лифт, и лифт уезжает вниз.

Максим возвращается к машине. Прежде чем сесть за руль, оглядывается…

Над ним нависает здание телецентра. Дверь приоткрыта, в проеме сидит, покачиваясь в тоске, гвардеец. Виден кусочек вестибюля – там полно людей, военные, штатские, женщины…

Максим резко, со всхлипом, вздыхает и лезет в машину. Заводит мотор. Трогается.

Машина Странника вылетает на площадь в тот момент, когда машина Максима отъезжает от входа в Департамент информации.

Странник бросается в погоню.

Во всем городе, где неподвижно застыли машины, где в депрессии люди, только два автомобиля на ходу – Максима и Странника. Максим видит погоню в зеркале заднего обзора.

Сжимает губы.

Странник сидит за рулем. У него страшное, напряженное, перекошенное лицо.

Погоня. Ситуация на дороге не дает возможности разогнаться ни Максиму, ни Страннику. Впереди показывается Департамент специальных исследований – ворота с эмблемой.

Ворота снесены.

За воротами – относительно свободный участок. Максим вжимает в пол педаль газа. Набирает скорость, машина Странника нагоняет, надвигается сзади…

Максим, весь подобравшись, жмет на тормоз.

Машина Странника вминается ему в багажник. Сыплются стекла. Максим вышибает дверцу и вываливается наружу. Странник уже стоит перед ним – длинный, сухой, грозный.

Максим бросается на него, вложив в этот бросок все, что у него еще осталось.

И промахивается.

Получает страшный удар в затылок. Шатается, чуть не падает, а Странник снова перед ним: голый череп, пристальные зеленые глаза и рука, отведенная для удара…

И вдруг Странник с застывшим лицом смотрит куда-то поверх головы Максима. Максим бросается снова – и на этот раз не промахивается. Длинный черный человек валится на асфальт. Тогда Максим оборачивается.

Серый куб Центра плющится на глазах, проваливается внутрь себя, над ним поднимается дрожащий знойный воздух, и пар, и дым, и что-то ослепительно-белое выглядывает сквозь длинные вертикальные трещины и оконные дыры.

Максим с торжеством поворачивается к Страннику. Тот лежит на земле – замертво.

Город оживает. Ошеломленные люди, приходя в себя, хмуро озираются, топчутся возле своих машин, пытаясь сообразить, что с ними произошло, как они сюда попали, что делать дальше.

В машине приходит в себя Вепрь. Зеф, кряхтя, выбирается наружу.

ЗЕФ. Мак… Что это? Получилось?!

Не отвечая, Максим бегом направляется к мрачному зданию в стороне от прочих построек департамента.

Включается сирена у входа.

Максим с боем прорывается в здание. Охрана еще не пришла в себя; Максим оглушает первого, второго, третьего. Подтаскивает оглушенного охранника к двери, прикладывает его палец к сенсору, расходятся железные створки.

Государственный прокурор приоткрывает один глаз. Другой. Смотрит на часы…

Поспешно, суетливо выбирается из ванны. Лепесток розы прилип к его старческому плечу. Трясущимися руками запахивает халат…

Откидывает занавеску на окне. Видит столб дыма над бывшим Центром и сдавленно кричит.

Вепрь и Зеф стоят, глядя на оседающие развалины Центра. Зеф разинул рот и выпучил глаза.

В это время лежащий на земле Странник открывает глаза.

Максим прорывается в «Хрустальный лебедь» – особый объект с повышенной изоляцией. По ходу дела отбирает у поверженной охраны оружие.