— А вот метла… — задумалась Эм. — У неё же очень низкая радиолокационная заметность, верно? Десяток диверсантов на мётлах может, не возбуждая паники, перелететь сквозь зону, защищённую радаром, и как гром с ясного неба наброситься на гарнизон военной базы…

Бонд поспешно отогнал шизофреническую картинку взвода спецназовцев в полном вооружении, восседающих верхом на колдовских мётлах.

— Маги очень часто используют субстанции, называемые «зелья», которые повышают восприимчивость вещей или живых существ к тому или иному магическому воздействию, — продолжил Джеймс. — В литературе упоминаются зелья для смены облика, для искусственного омоложения, для искусственного состаривания, для мгновенного заживления ран, множество видов приворотных зелий, несколько видов сыворотки правды, потрясающее количество ядов, мощнейшая взрывчатка и даже жидкая удача — зелье, на ограниченный срок приносящее удачу в любом начинании.

— Зелье для искусственного омоложения, — причмокнула морщинистыми губами Эм.

— Мощнейшая взрывчатка, — с придыханием произнёс Кью.

— Приворотные зелья, — мисс Манипенни стрельнула глазами в Бонда.

— Сыворотка правды!.. — Билл Таннер уронил голову на груды бумаг. — А рецепт этого зелья есть?

— Есть, — кивнул Джеймс, — но он вам ничем не поможет. Если его по этому рецепту сварит обычный человек, он получит в итоге малопонятную бурду, годную только на то, чтобы слить её в унитаз. Зелье — это магический артефакт, напитанный силой варившего его мага.

— Блин, — разочаровалась мисс Манипенни.

— Итак, подытожим, — подвела черту Эм. — Маги слегка отстают от нас в плане технологии, но в целом опережают нас по возможностям. Опасны ли они для нашего мира вообще и для Британии в частности?

— Мэм, мы для них даже не тараканы, — честно ответил Бонд. — Если магический мир захочет, они нас разметают, как волки — стадо овец. Для них нет никаких проблем явиться прямо на открытие сессии парламента и убить премьер-министра и королеву так, что нам останется только искать ирландских террористов. Единственное, что нас защищает, — наша численность, поэтому уничтожить нас всех им не удастся, но лишить человечество цивилизации, загнать нас в средневековье им будет легче лёгкого. После чего они смогут творить с нами всё, что захотят, потому что у них есть преимущество. Они всё ещё живут в средневековье, а мы уже забыли, что это такое — наполнять вёдра в реке и жить на натуральном хозяйстве. И это подводит нас к Волан-де-Морту.

— Да, — глаза Эм сузились, — мы наслышаны об этом человеке.

— Об этом маге, — поправил Джеймс Бонд. — Это самопальный диктатор, который хочет подчинить весь магический мир. При этом, по его плану, магловский мир полностью подчинён магическому, так что он собирается править Землёй.

— Надо подбросить ему идею начать с Сомали. Там правительство с трудом контролирует часть столицы. Сомалийцы сами не понимают, кто кем правит, вот заодно и разберутся.

— Он собирается узаконить пытки и убийства маглов с целью развлечения, — добавил Бонд, — и разрешить сексуальные практики, предосудительные по мнению большинства млекопитающих.

— Интересно, — протянула мисс Манипенни.

— И как у него получается? — спросил Таннер.

— Получается у него плохо, — признал Джеймс Бонд, откидываясь на спинку стула. — Лет двадцать назад он устроил нечто, называемое Первой Магической Войной. Десятилетие жесточайшего террора, фактически — гражданской войны.

— Первая магическая война? — перебил Таннер. — То есть до этого маги не воевали?

— Воевали, конечно, — Джеймс Бонд пожал плечами. — Между 1937-м и 1945-м вся Европа полыхала пламенем.

— Да, мы помним, — подтвердил Кью.

— Да ну, седая древность, — мисс Манипенни нетерпеливо передёрнула плечиками, — это так ску-у-учно. А какие именно практики он разрешил? Ой, я не вовремя, да?

— Вторая мировая война — это всего лишь отражение битв, бушевавших в магическом мире, — проигнорировал секретаршу Бонд. — Некто Геллерт Гриндевальд решил принести всем людям планеты добро, радость и счастье. А когда выяснил, что другие люди не согласны с его определениями добра, радости и счастья, учинил кровавую резню. Очевидно, чтобы всё-таки принести добро, радость и счастье.

— И как, успешно? — шевельнул кадыком Таннер.

— Маги Европы собрались и доступно объяснили Гриндевальду, что он морально неправ. Геллерт осознал, проникся, раскаялся, ушёл и заперся в тюрьме строгого режима, которую до этого построил. Ради общего блага.

— То есть он ушёл в тюрьму, выстроенную по его же собственным чертежам, — подытожила Эм. — Мило. Охраняли его, очевидно, слепоглухонемые инвалиды-коматозники?

— Да никто его не охранял, — пожал плечами Бонд. — Он понял, что проиграл подчистую, и добровольно удалился в камеру-одиночку, пафосно размазывая по себе слёзы и сопли.

— То есть Геллерт Гриндевальд, восемь лет терроризировавший Европу, проиграл, обиделся и ушёл переживать своё поражение в хорошо укреплённый загородный дом, снабжённый мощными защитными заклинаниями и всем необходимым для жизни. Бонд, вы сами-то понимаете, насколько это дурно пахнет?

— Мэм, это для нас такое поведение дурно пахнет, — по возможности мягко ответил Бонд. — А для магов это в порядке вещей. После окончания Первой Магической Войны сторонники проигравшей стороны были заперты в Азкабане, магической тюрьме строгого режима. Охрана Азкабана набрана из дементоров, магических существ, питающихся негативными эмоциями, преданными сторонниками Волан-де-Морта. То есть преступников охраняли их бывшие сообщники. И пока я на это не указал, никому даже в голову не пришло, что это не просто дурно пахнет, а прямо-таки воняет.