Люк взял мое заплаканное лицо в ладони, долго разглядывал, и вдруг криво улыбнулся, отчего мое сердце сладко сжалось.

— У тебя такой дурацкий вид с этими синяками.

— Да уж. — Стараясь не показывать оглушительную радость и облегчение, пробормотала я. — Красавица.

Его пальцы горели, кожу на лбу кололо, бровь жгло, словно ее залили йодом. Снова мое тело, как будто притянутое к рукам Люка, не могло пошевелиться. Ровно на несколько бесконечно длинных секунд я оказалась в непонятном плену.

— Теперь лучше. — Улыбнулся Люк и чмокнул меня в кончик носа.

Я разочаровано хмыкнула, а потом с силой подалась вперед, впиваясь в его губы.

— Похоже, ты сильно переживала. — Отстранившись через некоторое время сверкнул глазами Люк, весь его вид кричал о самодовольстве вполне успокоенного человека.

— Да, нет. Я тебя была готова убить. — Честно призналась я. Зеркально заднего вида отразило мое лицо без каких-либо синяков, даже шрама над бровью не осталось. — Но тебе повезло избавить меня от фингала. Поэтому можешь считать, что ты прощен.

Люк завел автомобиль и тронулся с места.

— Удар у тебя что надо.

— Сама удивлена. Как мы поступим?

— Сейчас к твоим родителям заедем, подозреваю, они весь дублер на уши поставили.

— Наверняка, — подтвердила я. — А что дальше?

— Дальше тебе решать. — Его лицо посерьезнело. — Мне больше не жить в первой параллели, поэтому за тобой останется выбор.

— Интересно, какой же? — Хмыкнула я, стараясь не улыбаться так откровенно счастливо. Ведь он даже не допускал мысли, что мы разойдемся сейчас в разные стороны. Его слова звучали пускай не самыми перспективными, но все-таки планами на будущее. Наше будущее.

— В каком именно месте ты хочешь поселиться в твоем мире. Желательно, где много солнца и сухо. Дождей мне хватило и здесь.

— Значит, будем прятаться?

— Да. — Отозвался он.

Машина почти утонула в темноте, только светились экранчики с цифрами.

— Послушай, Люк, — я решилась-таки спросить. — Я тебе уже говорила, что мне помог один очень хороший человек.

Люк тут же нахмурился и процедил:

— Цитируя тебя: "Один очень занимательный парень"… Не думай, что я ничего не слышал.

— Он прятался от вашей милиции. — Не сдавалась я, чувствуя по тону — разговор ему неприятен. — Ну, в смысле хранителей. Я… Он, кажется, сдался из-за меня.

— Ты хочешь, чтобы я поблагодарил его за то, что ты осталась невредимая? Судя по твоему взъерошенному виду и разбитому лицу, спаситель из этого парня вышел отвратительный.

— Люк, я не смеюсь. — Перебила его я. — Я, правда, должна вытащить его, друзей не бросают. Он мне очень помог, это было бы нечестно.

— Нет. — Отрезал Люк. — Мы не будем вмешиваться в чужие неприятности. Поняла меня?

— Да. — Тяжело вздохнув, кивнула я.

Неожиданно, отразившийся от зеркал, свет догонявших машин ослепил меня. Вместо того, чтобы притормозить Люк только прибавил скорости, но преследователи не отступали. В конце концов, он сдался. Два автомобиля следовали по обеим от нас сторонам, сзади подгонял третий.

— Это хранители? — Испуганно пролепетала я, хватая его за руку.

Люк успокаивающе сжал мои холодные влажные пальцы.

— Это Семья…

Великолепный дом с одной стеклянной стеной будто сошел с картинок глянцевых журналов, в каких описывались изысканные интерьеры и обстановки. Хмурые люди проводили нас в гостиную, где в глубоком кресле с высокой спинкой сидел старик, уткнувшийся в газету и всем своим видом не замечавший нашего появления. Его наряд выглядел странно, почти нелепо: ноги облегали брюки на подтяжках, живот обтягивала застиранная белая майка.

В комнате, утопленной в полумраке, стоял огромный раскидистый фикус с чирикающим попугаем на ветке. Под мягким диваном на гнутых ножках притаился откормленный кот, которого поначалу я приняла за комнатную дворняжку. Обстановка гостиной смотрелась дорого, но без излишней помпезности, и располагала на тихие семейные беседы.

Охранники окружили нас, Люк придерживал меня за талию, его лицо оставалось бесстрастным.

— Ты так и не приехал в Руте, Люкка. — Голос у старика звучал глухо, чуть хрипловато, как у курильщика.

— Ты пытался меня убить, Оскар. — Обвинения произносились безразличным тоном, а потому особенно зловеще.

Мужчина опустил газету и внимательно оглядел нас двоих через стеклышки очков. Похоже, он и не собирался отрицать очевидное.

— Кто эта девушка? — Кивнул он. — Сегодняшний переполох ты устроил из-за нее?