— Знаешь, что я тебе скажу? На какой-то момент я отключилась и представила, как выталкиваю его с балкона. Так, легкий тычок в спину, и он подпрыгнул бы потом теннисным мячиком.

— Ого, — говорю я. — Уж и не знаю, как это меня характеризует, но я вполне на твоей злючной стороне.

— Он просто отвратителен, — шипит она, — хуже просто некуда, — подойдя к кровати, Иви хватает подушку и швыряет ее в стену. — К счастью для нас обоих, мы стояли далеко. Во мне слишком много чувства вины, чтобы стать хорошим убийцей.

— Вообще-то, чисто технически его убила бы сила гравитации, так что тебе нужно просто оказаться достаточно хорошим толкателем.

Иви швыряет еще одну подушку.

— Почему он заявился ко мне в номер? Интересно, пришел ли сначала к тебе?

Я вздыхаю.

— Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос. Иви, я ни за что бы не смолчал, если бы был одет и…

Я показываю на уже успевший высохнуть, но по-прежнему надетый презерватив.

Она сочувственно морщится, и я ухожу в ванную привести себя в порядок.

— И, конечно же, он позволил своему теленку разнести весь номер, — говорит она мне из спальни Иви. — А потом хо… — сделав паузу, Иви с ужасом добавляет: — Боже мой.

Выглянув из-за двери, я вижу, как Иви ошалело таращится на что-то на полу.

— Что случилось?

Она смотрит на меня.

— Сколько раз мы занимались сексом?

— Ага, вот, значит, оно, — радостно улыбаясь, говорю я. — Только что сообразила, что спала с врагом?

— Нет, — отвечает Иви и показывает вниз. — Медведь сильно заинтересовался мусоркой. И я пытаюсь понять, сколько презервативов он сожрал.

***

Мы теперь собакоубийцы?

Ну, то есть… так-то я уверен, что нет. Я погуглил и понял, что если Морган однажды проглотила сувенирный пенни диаметром с ее горло, и монетка преспокойно вышла с другого конца, то и с Медведем все будет в порядке.

Наверное.

Иви была настроена чуть менее позитивно и убедила меня очистить историю в браузере, чтобы если все в итоге пойдет наперекосяк, против нас не было бы никаких улик. До нашего первого командообразующего тренинга еще есть немного времени, поэтому я иду к себе, принимаю душ и достаю ноутбук проверить почту. Одно письмо пришло от креативного директора Vanity Fair по поводу фотосессии, и поначалу мне было страшновато его открывать.

Как оказалось, беспокоиться не о чем, поскольку несмотря на звездные замашки Джоны и наше с Иви сумасшествие в темной микшерной, результат оказался великолепным. Фотографии получились настолько блестящими, что они пригласили Джону на следующую съемку. Большую часть мой брат тот еще долбоеб, но долбоеб талантливый.

Хотя еще раннее утро, я все равно ему звоню. После четвертого гудка он берет трубку. По звуку недалеко работающей газонокосилки я делаю вывод, что он не спит и не дома.

Хороший знак.

— Слушай, — с неподдельным восторгом говорю я. — Ты на почту заходил? Пришли пробные снимки от Vanity Fair, и они офигенные. И еще они хотят тебя еще на одну съемку.

Мне отвечает только тишина. Я даже убираю телефон от уха, чтобы проверить, не прервался ли звонок.

— Ты меня слышишь, Джонас? Они тебя хотят.

— Я видел, — отвечает он и снова молчит.

— Видел? И это все? Чувак, но ведь именно этого мы и хотели. Чего и ты хотел. Работу. И продолжать жить той жизнью, к которой уже привык.

— Просто я не уверен, что хотел именно этого, — говорит он. — Делать снимки для модных журналов.

Глубоко дыша, я невидяще смотрю в стену моего номера.

— Но разве не так ты снова сможешь платить по счетам?

— Да, но… На днях я заходил в галерею, которой управляет друг одного друга, и там у него висят неплохие работы. Никакой моды и прочего. Абстракция, портреты.

— То есть ты хочешь вернуться к тем фото, которые делал еще в школе? — озадаченно спрашиваю я. Разве не за славой Джона заявился в Голливуд? Мне кажется, что участие в небольших выставках — это шаг вниз по лестнице, которую он для себя выбрал.

— Помнишь тот снимок, который принес мне стипендию? — спрашивает Джона, и я знаю, о котором он говорит, потому что тот до сих пор висит в доме наших родителей.

— Линии электропередач, — отвечаю я. — Ты что-то такое хочешь снимать?

— Может, немного и того, и другого. Например, сделать несколько фотосетов, чтобы нормально платить по счетам, но не больше, а потом поснимать для выставки.

Я откидываюсь на спинку кресла. Это самое анти-лос-анджелесское, что сказал мой брат, с тех пор как ему исполнилось восемнадцать.