Шрифт:
«Панфилов, ты же жуткий неудачник, – вроде бы в шутку говорила она мне, смеясь. – Ни квартиры, ни машины, ни работы нормальной! В тридцать лет сидишь на шее жены и в игрушки играешь!» Мне бы тогда понять, что не шутки это были, а первый звоночек. Какое там! Тогда меня беспокоило лишь только, смогу ли я стать первым рогой на сервере, обогнав некого Нюрро. Не смог. Ни топ-рогой стать не смог, ни Яну удержать.
– Панфилов, пройдите, – слышу из аппаратной.
Пятнадцать минут в кошмарной для любого клаустрофоба полукапсуле под жуткие звуки в полной неподвижности, еще полчаса ожидания, и я получаю снимок своего серого вещества в разных ракурсах. С этим возвращаюсь к врачу.
Тяну руку к ручке двери и слышу мужской голос:
– Куда собрался, парень? Тут очередь!
Рука зависает в воздухе, оборачиваюсь и вижу сидящего на лавке крепко сбитого лысого мужика с борцовской шеей. К нему тут же присоединяются другие:
– Ишь ты, какой! Наглец! – качает головой старушка в ярком цветастом платке.
– Давай-ка занимай очередь, неча тут… – то ли советует, то ли угрожает толстая скуластая женщина с ярким макияжем.
– Да я уже был здесь, мне просто снимок отдать! Я по записи!
– Нам тоже просто спросить! – вдруг шепотом вспыхивает щуплый старичок с козлиной бородкой.
– Все мы тут по записи! – кричит толстуха.
– Слышь, малой, – встает со своего места лысый. – Не мути, вставай в очередь! А то…
Понимаю их правоту. Но мне ведь действительно просто отдать снимок, и я свою очередь уже отстоял. Запись записью, но очередь двигалась в явном несоответствии времени с ней. Я, например, больше часа отсидел, хотя пришел вовремя.
Ох, черт! Поле зрения заваливает системными сообщениями:
Ваша репутация у Анатолия Махарадзе понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Айгуль Рамазановой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Виолетты Ребровой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Марка Залесского понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Беру тайм-аут – отхожу от двери и для проформы спрашиваю, кто крайний, им оказывается щуплый старичок, встаю рядом: мест на лавках уже нет. Ловлю взгляд лысого борца. Есть контакт!
Анатолий Махарадзе, 44 года
Текущий статус: шофер.
Девятый уровень социальной значимости.
Класс: водитель грузового транспорта седьмого уровня.
Женат. Жена: Ирина Махарадзе. Дети: нет.
Замечен в противоправных действиях!
Переглядываюсь с каждым, снимая необходимую мне информацию. Пару минут продумываю стратегию, жутко обидно тратить время на банальную очередь, ведь если окажется, что у меня с головой все в порядке, мне надо наконец разобраться в интерфейсе, вытащить свои статы, продумать развитие и прокачку, понять, как вернуть Яну. А ведь чтобы ее вернуть, нужны деньги, работа – ну да, все так банально, но это будет самый ощутимый показатель того, что я взялся за ум. Да и скинуть жирок было бы нелишним, на сидячей пивной диете мой живот и бока уже вываливаются за ремень…
Итак, что я помню из курса психологии толпы? Толпу надо удивить, потом шокировать, а потом можно лепить из нее что хочешь. Конкретно в моем случае – не толпу, а четырех человек, связанных общими целями – не нарушить очередность и попасть на прием к врачу. Тот отпор, который они дали агрессору в моем лице, дает мне надежду, что то, что я задумал, сработает.
Хватаюсь за голову, мои колени сгибаются, и я медленно сползаю по стене на пол. Громко мычу, чтобы привлечь внимание.
– Че эт с ним? – спрашивает толстуха по имени Айгуль Рамазанова.
– Вот артист, да по нему Голливуд плачет! – восклицает лысый борец-шофер Махарадзе.
– Мы-ыы-ыыы! – тяну я как можно тоскливее.
– Господи! – крестится старуха Виолетта. – Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную!
– Ишну-у-уу-ала-а-аа! – продолжаю стонать, вспомнив дарнасский язык ночных эльфов.
– Нехристь! – тычет в меня пальцем старуха. – Как есть нехристь! Господи…
– Да помолчите вы, бабушка! – раздраженно перебивает ее Махарадзе. – Эй, парень, с тобой все нормально?