Забыв раздоры, испуганно прижалась к мужу молодая женщина.

— Успокойся… — сбивчиво говорит он. — Опасности кет… Я отлично плаваю… Сегодня вечером пойдем в театр… Ты хотела посмотреть эту новую пьесу… Опасности нет… Ты всегда отлично ныряла… Лучше пойдем в ресторан… Самый дорогой… Закажем королевский ужин. Не беспокойся… В океане всегда масса спасательных судов… Опасности нет…

Тереза шепчет что-то на ухо толстяку. У того округляются глаза.

Звучит орган.

Прямая как свеча американка падает на колени перед миссионером.

— Святой отец! Мой грех! За него карает нас создатель! Перед лицом смерти я должна облегчить душу. Всю жизнь несла я тяжкий грех лжи. Всю жизнь я скрывала, что во мне есть кровь черных!..

КАБИНА

Врач закуривает сигарету, смотрит на часы.

— Еще три часа спокойного полета…

Иржи: Если не встретится какого-нибудь препятствия…

Генри: И будет хорошая погода… Совсем как на воскресном пикнике…

Иржи (стискивая кулаки): Кто? Кто мог это сделать?!.

САЛОН

— Это он! — восклицает Тереза. Ее лицо, перечеркнутое красным шрамом помады, страшно.

Перед ней бледный, перепуганный коммивояжер..

Вокруг разъяренное кольцо: солдат, миссионер, диктатор, его секретарь, молодой муж, американец…

Комми пытается что-то сказать, но язык не повинуется ему. У него вырывается нечто похожее на блеяние.

Кольцо сжимается.

Кристин, закрыв глаза, прижимает к себе обоих детей.

— Стойте!

К коммивояжеру пробивается агент. На помощь агенту, тяжело дыша, спешит флегматичный толстяк. Впрочем, подойти к комми он не может, застряв в узком проходе рядом с тучным диктатором.

— Остановитесь! Все должно быть по закону!

— Правильно! — поддерживает толстяк. — Мы вздернем его, но нужен судья!

Маленькая студентка торопливо проскальзывает в кабину.

— К черту! — кричит солдат. — Линч!

— Я сам покараю грешника! — вторит миссионер, обнажая мускулистую руку.

— Судья! Нужен судья!

— Вот судья! — провозглашает студентка.

За ее спиной недоумевающий Генри.

Агент: Вы судья?

Генри: Собственно…

Студентка (поспешно): Он бакалавр права!..

Агент: Согласны ли вы принять < на себя обязанности судьи?

Генри: Гм… Видите ли… (Несмотря на ситуацию, Генри не покидает юмор.) Я не захватил с собой мантии.

Толстяк (абсолютно серьезно): Не имеет значения… Важно только, чтобы все было по закону…

Генри пожимает плечами.

— Извольте…

Люди расступаются. Солдат неохотно отпускает комми. Миссионер не без сожаления расправляет рукав. Помятый «преступник» со страхом подымает голову.

Генри: В чем его обвиняют?

Тереза: Это он!

Генри: Кто он?

Диктатор: Убийца!

Американец: Он усыпил команду!

Генри вздрагивает.

Комми: Поверьте, я не виноват. Это была шутка…

Молодожен: Странные шутки!..

Миссионер: Он похвалялся своим гнусным деянием!

Тереза: Пусть он докажет, что это не так!

Диктатор: Пусть докажет!

Генри бросает беспомощный взгляд на студентку. Та что-то беззвучно шепчет. Генри угадывает. Широким жестом простирает руки.

Генри (торжественно): Принцип презумпции невиновности…

Как ни странно, но эти слова оказывают какое-то действие на разгоряченных людей.

Генри:…означает, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность… (Он напряженно вспоминает и, наконец, облегченно заканчивает.) А суд, если он имеет достаточно оснований, обязан доказать его вину! Есть у вас доказательства?

— Есть! — говорит Тереза и показывает пакетик. — Вот этим он усыпил своего соседа!

Генри: Это верно?

Комми: Да… Но поверьте… Только шутка… Я хотел лишь доказать, что наша фирма…

Генри: Ну, — он кивает в сторону кабины. — А тех?

Комми: Клянусь! Если б я знал, что такое случится, никогда бы не сел в этот проклятый самолет!..

Солдат (отталкивая Генри): К черту! Они заодно!

КАБИНА

Здесь по-прежнему только шумят моторы.