Шрифт:
— Я знал, что вы страхуете, — так же тихо отзывается Иржи.
Пилот слабо улыбается.
— Я не смог бы пошевелить и пальцем…
САЛОН
По лицу Кристин текут счастливые слезы…
В вечернем кебе делают лихую «петлю» и свечой уходят вверх два самолета сопровождения…
ЛЕТНОЕ ПОЛЕ
— На пять суток отстранить обоих от полетов за пилотаж над аэродромом! — со счастливой улыбкой говорит высокий человек в форме.
К остановившемуся самолету спешат санитарные машины, бегут люди.
САЛОН
Здесь уже обычная перед выходом толчея. Пассажиры собирают вещи, надевают пальто и плащи.
Толстяк выбрасывает опустевший пакет из-под сандвичей.
Миссионер хочет снова надеть сутану, но, подумав, свертывает ее и сует в чемодан. Вероятно, его воздушное путешествие еще не окончилось…
Готовятся к выходу молодые супруги.
Она: Надень плащ, Уже вечер.
Он: Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу этот идиотский мешок…
— Может быть, — тихо говорит она, — ты сейчас поедешь к адвокату?
Электрик безропотно натягивает плащ.
ЛЕТНОЕ ПОЛЕ
К самолету подкатывают трап. Вбегают служащие аэропорта, санитары.
Внизу у трапа собираются люди.
Из самолета показываются санитары с носилками.
Одного за другим членов экипажа проносят санитары к машине.
За последними носилками с непокрытой головой идет седой врач.
САЛОН
Первым к выходу идет вновь пытающийся обрести величественность диктатор. За ним, стыдливо прикрывая огромный синяк под глазом, пробирается секретарь.
Тереза замешкалась, оглядывая себя в карманное зеркальце. Она успела уже опять ярко накраситься. Замечает лопнувший чулок. Торопливо открывает лакированный чемоданчик. Застывает изумленная.
В чемоданчике драгоценности, пачки банкнот.
С точно таким же чемоданчиком в руках подходит к выходу экс-диктатор…
Тереза делает было шаг за ним, но тут же останавливается, тщательно закрывает чемодан.
Рядом собирается комми.
— Вы готовы? — спрашивает Тереза. — Не спешите… — Она берет коммивояжера под руку. — Я хотела вам сказать…
Кристин одела сына.
— Спасибо за помощь, Фреди! — говорит оператор. — Мы с тобой сняли неплохой фильм!
— А как он будет называться?
— Еще не знаю…
— До свидания, Иржи, — говорит Кристин. — До следующей встречи…
— В самолете?
Кристин улыбается своей грустной улыбкой.
— Лучше на экране… Идем, Фреди…
— Идем, мама…
Иржи достает кофр, укладывает пленку.
Уже в проходе женщина задерживается.
— Как называется этот мост… возле Пражского Града…
— Карлов…
— Карлов мост… — задумчиво повторяет Кристин.
Готовятся к выходу бакалавр Генри Чармен и будущая студентка. Генри непривычно тих.
— Вот и все… — говорит он и пытается заглянуть в лицо девушки.
Она молчит.
— Как вы думаете, — наконец произносит Генри, — у меня будет когда-нибудь… банджо?
Девушка поднимает глаза.
— Если это случится, напишите мне… в Москву…
ЛЕТНОЕ ПОЛЕ
Из самолета тянется вереница пассажиров.
У подножия трапа их окружает толпа репортеров. Вспыхивают блицы.
Женщина в сари с девочкой на руках, обойдя толпу, подходит к высокому смуглому человеку. Он так же сдержан и строг, как она. Женщина передает ему ребенка. На лице мужчины появляется удивительно мягкая улыбка — девочка спит…
Спускается по трапу старичок филуменист. Следом солдат тащит его нелепый чемодан.
На земле филумениста останавливает человек с каким-то причудливым значком в петлице.
— Представитель компании кругосветных путешествий! — рекомендуется он. — К вашим услугам, сударь! Позвольте билет…
Старичок вынимает свой «кругосветный билет».
— Все в порядке! — говорит представитель фирмы. — Завтра вы можете продолжить свой путь… — Он возвращает старику билет.
— Простите… Нельзя ли обменять его на обратный?