- Хаято, - позвала взволнованным голосом. Но в ответ не услышала, ни слова. Я снова выкрикнула его имя, но ответа так и не дождалась. «Он бросил меня здесь», - подумала в отчаяние, - « Вот и делай добро людям»

 - Ты чего так вопишь на всю округу, - раздался из тумана раздраженный голос Хаято. А затем показался и он сам с мечом наперевес в одной руке и с большим узлом в другой.

 - Я немного волновалась.

 - Немного, - с иронией в голосе повторил он. Его, по-видимому, забавляла эта ситуация.

 - Да немного, - проговорила сердитым голосом, - Я проснулась, тебя нет, что я должна делать и думать, по-твоему?

– Ты решила, что я сбежал?
– ухмыляясь, спросил он, - я же сказал, что помогу. И от своих слов я никогда не отказываюсь.

– А почему я должна верить тому, кто хотел меня убить?
– спросила, не сдержав язвительной улыбки.

– Не убил же!

На это я не нашла что ответить. А Хаято тем временем сел возле остатков вчерашнего костра. Положив меч рядом, а узел, бросив поодаль, он начал разжигать огонь. Я с любопытством стала разглядывать эту самодельную сумку. Она представляла собой кусок грубой ткани связанной в узел. И он выглядел достаточно объемным, но не настолько, чтоб привлечь внимание. И я покосилась на меч, его ножны обтянутые черной кожей стягивал красный шнур. Рукоять и гарду обвивал серебряный дракон. И так искусно его изобразили, что выглядел он как живой. Того и гляди расправит крылья и взмоет в небеса. А на вершине рукояти в пасти дракона мерцал мутно белым светом то ли кристалл, то ли драгоценный камень. В общем, по меркам моего мира меч являлся произведением искусства. Это наводило на размышления. Из задумчивости меня вывел голос Хаято, который требовал чего - то от меня.

 - Ты меня слышишь?
– громче обычного спрашивал он.

 - Да.

 - Что да?
– раздраженно рявкнул он, - Я в третий раз тебе говорю, достань еду из клади. Позавтракаем и в путь или ты решила здесь остаться?

– Нет, конечно. Сейчас достану, - со злостью в голосе произнесла я.

 Присев стала развязывать поклажу. Наверху лежал еще один не большой сверток, и я развернула его. В нем обнаружила два куска пирога и вяленое мясо, а так же здесь находились две глиняные кружки и бутыль. Я подняла удивленные глаза на Хаято.

 - Откуда все это?

 - Пока ты спала, я спустился в ближайшее поселение и раздобыл нам еду и одежду, - ответил он, грея руки у разгорающегося костра.

 - Почему ты не разбудил меня? Мы спустились бы туда вместе.

 - Ты так крепко спала, что я не стал тебя тревожить. К тому же сегодня нам предстоит сложный переход к месту следующей стоянки.

Я кивнула удовлетворенная ответом и передала ему кусок пирога и мясо. Взяв все это, он достал нож из-за пояса и, отрезав ломоть мяса, отдал мне. Я расположилась рядом с ним и вынула кружки. При этом из пакета извлекла бутылку молока и стала разливать по кружкам. Но подумав, решила спросить у Хаято.

 - Будешь молоко?

 - Да, - произнес он и, взяв из моих рук бутылку, стал ее внимательно рассматривать, - из чего сделан этот сосуд?

 - Из пластика. В моем мире из него делают множество вещей. Но не спрашивай, из чего он изготавливается, - поспешила ответить на его немой вопрос, - я не знаю.

 Любопытство его сразу поутихло, и он отдал бутылку мне. Я налила молоко в кружку и протянула ему. В следующие десять минут мы, молча, поглощали завтрак. Пирог оказался вкусным, хотя и холодным. А вот мясо было жестким и со специфическим вкусом. Я еле отгрызла кусок и с трудом прожевав, проглотила. Отложив мясо до лучших времен, залпом выпила кружку молока. Тем временем туман стал рассеиваться и сквозь него пробивались редкие лучи света, озаряя поляну. Мой спутник уже позавтракал и теперь вытаскивал из клади одежду. Из вытащенных вещей он отобрал несколько и кинул мне на колени.

 - Переоденься в это и будем собираться, - сказал он тоном, не принимающим отказа.

Я решила не спорить и стала разглядывать одежду. Белая рубаха с запахом и коричневые штаны, сшитые из грубой, плотной ткани. А также темно зеленый шерстяной плащ с капюшоном отороченный мехом. Еще был черный пояс также из грубого материала.

– А вот еще, - с этими словами он бросил мне кожаные коричневые сапоги, - как переоденешься, сложишь свои вещи сюда. Мы завернем их вместе с продуктами.

– Угу, - кивнула я, - Тогда я спущусь к реке и приведу себя в порядок.

Он, молча, наклонил голову в знак согласия. А я сняла рубаху, в которую до сих пор куталась и отдала Хаято. Подхватив вещи, побежала наверх. К тому же мне срочно нужно уединиться. Потом я спустилась к реке.

Над водой еще стелился туман и нехотя понемногу растворялся в лучах света. Солнце стояло высоко и разливало кругом свое тепло. После промозглой ночи и дышащего холодной сыростью утра мое тело, наконец, немного, согрелось. Я присела на корточки и, набрав в ладони ледяной воды, ополоснула лицо. Содрогнувшись от холода, вытерлась краем футболки и начала переодеваться. Штаны оказались мне велики, но это поправимо. Я затянула их лямками на талии и, подвернув штанины, заправила в сапоги. К моему удивлению они подошли по размеру. Осталась только рубаха. Одев ее, я долго мучилась с завязками, но наконец, справилась и с ними. Подвернула рукава и подпоясалась. Затем кое - как расчесав пальцами непослушные длинные волосы, заплела их в косу. Сложив аккуратно свои вещи, я перекинула плащ через плечо. И, кинув последний взгляд на реку, поспешила обратно.

Спустившись на поляну, я увидела, что Хаято уже потушил костер и теперь сидит возле дерева с полузакрытыми глазами. Я подошла к куску полотна, на котором не так давно лежали вещи, и положила свои. А он даже не пошевелился. Затем переложила в один пакет продукты, которые купила вчера в магазине. «Надо будет съесть колбасу и масло, а то испортятся. И молоко допить в обед», - думала я, пока перекладывала все съестное. После настал черед лекарств, я их все сложила во второй пакет вместе с пачкой спичек и кошельком. И тут вспомнила, что надо бы сменить повязку. Взяв все необходимое, присела возле Хаято.