И вот все это продолжалось где-то час, пока все трое куда-то пропали.

Так еще и гороскоп напредсказывал ему всякой мути, которая его порядком раздражала.

Ну и, как вишенка на этом тортике ненависти и раздражения, ему пришлось тащиться со всеми на это дурацкое представление.

Вот сейчас они шли к месту, где происходит шоу. Родня ушла вперед, весело шумя, а они двигались чуть позади.

Он решил шанс не упускать и поговорить:

– Ну, как ты еще не восстановилась? – как бы невзначай спросил он.

– А ты что хочешь от меня избавиться? – усмехнулась она.

– Э-э-э нет! Я не хочу… чтобы ты уходила… То есть я это… Я… это! – растерялся он, девушка тем временем начала смеяться.

– Ха-ха-ха, не волнуйся, я постепенно восстанавливаюсь, – уверенно сказала Рукия.

И если бы раньше он легко в это поверил, то сейчас заметил, как сжалась в кулак ее ладонь.

– «Это просто совпадение», – решил он. – «Это ничего не доказывает!»

Они молча шли дальше, а он решил продолжить разговор:

– Кстати, мне давно было интересно, а как вообще работает это ваше Общество душ?

– М? С чего такие вопросы? – удивилась девушка.

– Ну, надо же мне знать, куда я духов оправляю. Ты так говоришь об Обществе душ, будто это христианский рай.

– Нет, это не рай, – чуть вышла она вперед, и голос ее стал каким-то печальным. – Это такой же мир, как и этот… – поднимает голову к темному небу, где уже видны звезды. – Такая же несправедливость, такие же несчастья и такие же печали…

– Как-то не вдохновляюще, – фыркнул он.

– Ну а ты думал, что такая мелочь, как смерть, изменит природу человека? – грустно улыбнулась Рукия, – Рай или Ад из своего окружения создают сами люди, и, увы, чаще всего им удается последнее...

– Ад? – удивился Ичиго.

– Дальние районы, – пояснила синигами. – Для нас – это как “страны третьего мира” для мира живых, наверное, – девушка явно была не уверена, употребляя термин, который узнала всего пару недель назад, – Далеко, грязно и не обещает никакой прибыли... Как я уже сказала, смерти мало, для того, чтобы изменить людскую натуру.

– И значит, никому нет до этого дела, да? Даже синигами не будут ничего делать просто так... – после всех проповедей о величии профессии синигами это было несколько разочаровывающим. Нет, Ичиго давно знал, что живет не в сказке, но все же...

– Нет, конечно, – опустила она голову. – Но сделать мы мало можем. Синигами не принадлежат ни одному миру, Ичиго. Мы – стражи границ. Границ с миром живых. Границ с миром пустых. Это было задекларировано еще при основании Готэй 13, понимаешь? Даже миру мертвых мы официально чужие, и Совет 46-ти слишком заинтересован в том, чтоб так и осталось. Когда Готэй делает любые крупные телодвижения в Руконгае, это их нервирует, и они начинают на нас давить.

– «Давят?» – нахмурился он.

В голове вновь всплыли слова Вена.

– И что этот Совет так силен?

– Совет представляет волю самых влиятельных людей Общества Душ. Такой аристократический парламент, – ответила она. – Пусть Готэй и обладает там немалым весом, но вес фракций, что видят в нем угрозу своему благополучию, в последнее время стал куда больше. Слишком давно Общество Душ не сталкивалось с серьезными испытаниями, и теперь в армии большинство аристократов видят не защитника, а угрозу.

– «И, разумеется, многие бы хотели еще больше уменьшить влияние Готэя в этом их парламенте. Все, как и говорил Вен», – пришлось признать . – «Если Рукия и правда из влиятельной семьи, что имеет голос в Совете, то враги у них явно есть и они точно попытаются навредить».

Думать о таком было неприятно.

Создавалось впечатление, будто он погружается в лужу с грязью, которая при этом еще нещадно воняла, но пройти мимо он уже не мог.

Что-то напряжение выросло, надо бы сменить тему.

– У вас там все сложно, – пожал он плечами. – И что никто не пытался бороться с таким раскладом дел? Можно же, например, лезть в эти дальние районы не своими руками, если уж это запрещено...

– Ну, один синигами пытался, – грустно вздохнула она. – Он считал наш мир несправедливым и не правильным и говорил, что хочет изменить его.

– Прям-таки изменить? – Ичиго не мог не улыбнуться. Это звучало как чертовски наивная мечта. Притягательная, но все равно наивная.

– Когда мы только поступили в Академию, он рассказал нам свою цель…