Шрифт:
Склон, вместе с домом и забором, неуклонно перемещался вниз, прямо в реку. Я в ужасе оглянулась, но лучше б я этого не делала, потому что сзади на меня обрушился пласт холодной грязи и засосал в течение минуты с аппетитным чавканьем... За несколько секунд я перестала видеть даже темноту, скукожившись от боли, но пока еще пыталась дышать!
«Параллельный мир моего внутреннего ужаса столкнулся с персональной черной дырой моей жизни, и они слопали меня с двух сторон, даже не поперхнувшись... Похоже, все до последнего шансы на жизнь я уже использовала?» – подумала я, прекратила сопротивляться и померла.
Рыбка моя
Болезненное недоумение от смерти врезалось в мою душу, как гильотина в шею приговоренного... И когда я увидала свет, то долго не решалась поверить в него, потому что узреть наконец геенну огненную не торопилась. Но любопытство – вечный мой враг, как всегда, одержало победу, и я одним глазом увидала старую черепаховую оправу очков на лице какого-то мужчины , и его пористый нос, которым он нюхал мое лицо!
«Бог – в очках и нюхает!» – подумала я, и от радости потеряла сознание, потому что бог ассоциировался в моем разуме с очками, а вот черт в очках – нет. Очкастого черта я представить не могла никак!
Жизнь рушит всякие планы, а про смерть я вообще молчу!
Я было уже смирилась со смертью, но судьба в лице моего знакомого бухгалтера Баблосова выловила меня из воды за зонтик, который даже в бессознательном состоянии я от жадности не выпустила из рук. Любимый зонтик, купленный на барахолке в Адлере за целых пятьдесят рублей. С него хмуро улыбался мне лет десять курящий Ник Кейв...
Зачем рыбке зонтик?
«Чтобы спасти ее из реки!» – вот мой ответ.
– Ты бог? – все-таки спросила я, открыв оба глаза...
– Капитан частной яхты, – дребезжащим голосом Бениамина Марковича Баблосова ответил мой очкастый бог. – Будешь жить или помрешь, рыбка золотая?!
– Неважно, – заплакала я...
Мы плывем в Кашкаиш
Мы уже полгода в пути...
Роза и обкусанный горький шоколад лежат в корзинке у моих ног.
– Женщина с грустными глазами, тебе хорошо? – иногда спрашивает меня Баблосов.
Седой бухгалтеришка из ресторана уже полгода мой муж.
Вчера мы обогнули самую западную часть Европы – мыс Рока, – там неприветливо и задувает так, что нас едва не снесло в сторону Америки, но мы удержались в две руки! А сегодня мы обедаем в ресторанчике у пирса, в котором можно не торопясь вкусить не только жареной трески, но и ананасов с Азорских островов. Всего через час мы поднимемся из-за стола, пьяные и веселые и захватим с собой корзинку с двумя бутылками портвейна... Наша яхта пришвартована неподалеку, и мы видим ее парус прямо из-за стола.
Чайки пикируют над открытой верандой ресторана и дерутся из-за горячего хлеба, который я кидаю в воздух, а завтра, на рассвете, мы плывем в Кашкаиш.
«Какое-то кромешное счастье у меня теперь? – иногда думаю я. – Моя дорога со счастливым концом закончилась на той самой яхте, которую я случайно увидала в дождливую ночь с моста».
– Вроде все налаживается, Света? – иногда спрашивает меня Бениамин Маркович, когда вечерами мы сидим на палубе и скучаем.
Сигара в его руках похожа на большой ванильный рогалик, присыпанный шоколадной крошкой.
«Ты в его вкусе, мам, – впервые увидев Баблосова, сказала дочка, – не обращай внимания на его старые индийские джинсы... Помнишь, я тебе говорила – в Москве сорок тысяч легальных миллионеров, а на самом-то деле их в пять раз больше!»
Я не знала другой жизни, откуда, скажите, мне было ее знать?
Теперь я ее знаю.
Я выхожу на палубу маленькой парусно-моторной яхты и, приложив ко лбу ладонь, вглядываюсь в даль.
«Будет ли шторм?» – морщусь я.
Я уже потихоньку начала разбираться, какой ветер установится с утра и какой он будет после обеда.
Свежий бриз треплет наши волосы, и странствие по морю жизни продолжается. Я никогда не была меркантильной, скорей позволяла себе быть простодушной и скажу честно, мне до сих пор стыдно, что шарм и обаяние Бениамина Марковича я заметила лишь вместе с его яхтой в ту самую ночь, когда он выловил меня из реки, багром, полумертвую.
Я и не подозревала, что настолько социумный человек и женщина... Это грустно немножко, но моя дорога со счастливым концом не закончилась.
По-моему, жизнь дала мне даже больше, чем я заслуживаю, глядя на звезды, думаю я.