Ленка исчезла на кухне, вернулась через минуту с кружкой теплой и такой вкусной воды, сладкой из-за меда. Осушила и не заметила как, еще бы столько выпила. Без сил откинулась обратно на подушку. Надо же, я и не помню, как оказалась на своей кровати под тонким покрывалом. Подняла взгляд на грозную Ленку в позе сахарницы - насупилась и руки в бока упираются, весь вид так и кричит - стоять буду насмерть, враг не пройдет! Точнее не сбежит.

– Дай мой телефон, пожалуйста, - после живительной влаги голос хоть отдаленно похож на мой, только хриплый и слабый.
– Я позвоню, предупрежу, что заболела и не приду, - Лена недоверчиво протянула мне мой телефон. Не поняла, как он у нее оказался? Нашла номер в списке последних вызовов, нажала на трубочку. Пару гудков и любимый голос в трубке:

– Алло, крошка моя! Привет!

– Привет, - от радости в его голосе на миг стало радостно.
– Вадим, я заболела, температура высокая... Прости, но снова не получится. Мне очень жаль, - прохрипела я практически без пауз. Просто боялась что голос опять почти пропадет или силы внезапно закончатся.

– Заболела? Серьезно? Если хочешь, я заеду за тобой? У нас тут будет весело. Правда, - Лена решительно сделала шаг в мою сторону и протянула руку за моим телефоном. Подняла свободную руку жестом прося не вмешиваться.

– Я бы с радостью, - недовольный хмык от Лены не заставил себя долго ждать, - Но не могу. Не обижайся, хорошо?

– Ладно. Я понял. Лечись, давай. До скорого?
– музыка на заднем плане и голоса.

– Целую, пока, - грустно мне очень, прям хоть плач в трубку. Вот только сил моих становится все меньше, говорить все сложнее, а туман в голове гуще. Почти отключаюсь.

– И я тебя. До встречи, детка. И выздоравливай!
– неожиданно мягкость в голосе Вадима, и короткие гудки.

Положила телефон рядом с собой на кровать, откинулась на подушку. Сил нет совсем. Закрыла глаза - так голова болит немного меньше, или так кажется. Лена положила холодную руку на лоб. Хотя, может быть, рука нормальной температуры, это я печка. Видимо так же подумала и подруга.

– Писец, ты еще горячее стала, - тихий встревоженный голос где то на периферии сознания.
– Давай, солнышко, померяем темпу и посмотрим что у нас получается.

А мне откровенно уже все равно что там и как. Просто проваливаюсь в тяжелый сон. В вязкий туман, что затягивает как болото.

Сквозь полусон-полубред слышу голос:

– Да. Высокая температура. Сейчас уже 39,7. Еще час назад была 39. Да я откуда знаю! Да мне... послушайте, мне не важно что у вас много вызовов! Мне нужно чтобы приехал врач и посмотрел девушку! Откуда я знаю, что он сделает?! Я что, врач?! Ну не знаю укол там какой-нить или таблетку. Да не действует на нее эти гребаные фервексы! Я не ругаюсь, я так разговариваю! Вот именно вы на меня и кричите. Лучше подскажите что делать-то?
– слезы в голосе Лены? Наверное мне это снится. Снова проваливаюсь в пустоту.

И снова меня оттуда беспардонно вытаскивают:

– Котя, очнись, детка. Пожалуйста, - опять слезы слышу и... всхлип? С трудом открываю глаза - комната плавает вокруг меня. Или это я плаваю в ней? Не понятно. Но отвечаю:

– Батти?
– нет, не отвечаю в полном смысле этого слова, так просто разомкнула губы, точнее разорвала их - они намертво склеились друг с другом. В первый раз мне так плохо.

– Слава Богу! Скорая должна вот-вот приехать, я вызвала еще полчаса назад. Скажи мне, у тебя есть водка?
– очень интересный вопрос.

– Будем угощать врачей? Им нельзя, они на работе...

– Нет, солнце. Тебя будем спаивать, - вроде не улыбается, а почему звучит как шутка?

– Я не пью... ты же знаешь, - пытаюсь выдавить из себя улыбку, не получается.

– Глупая. Внутрь обойдешься, еще буянить будешь. Так есть или нет?

– Откуда? Мне как то без надобности. Хотя может быть от ба что то осталось. От поминок. Посмотри, может быть в секции где секретер, нижние дверцы, - не успела договорить, Ленка уже метнула к стенке. С таким энтузиазмом даже если у меня и нет спиртного, она что-нибудь все равно найдет.

– Нашла!
– и неподдельная радость в голосе. Надо же, как просто сделать человеку приятное.

Прохлада на моей груди, животе, на локтевых сгибах. Если бы еще так спиртом не воняло - вообще бы здорово было. И мокрая тряпка на лбу. И снова темнота вокруг меня...

Открыла глаза - тишина вокруг. Только настольная лампа рядом с моей кроватью дает приглушенный свет, включенная всего на одну слабенькую лампочку. Дико хотелось пить, просто невыносимо, засохло все, что могло засохнуть и не могло тоже. А около лампы стоит небольшая бутылочка с широким горлом, с водичкой. Мм, какая вкусная водичка, невероятно. Я вылакала всю залпом, не имея сил оторваться от горлышка. Краем глаза заметила Батти - спит на кресле, накрывшись пледом почти с головой. Оно у меня огромное, старинное, с покатой полукруглой спинкой, мягкими подлокотниками и поднимающейся подножкой. При желании в нем можно спать почти как в кровати, с единственным отличием в том, что спать приходится в полусидячем положении. С ума сойти, это она все это время со мной тут? И сколько вообще времени?