Дик, сидя на камнях, расхохотался:

– Чтобы его убить, надо стрелу с дерево или больше!

– Я же говорила, что гриб, – произнесла Марьяна. – Ты зря испугался, Дик. Он пахнет, как гриб.

Судороги волнами прокатились по белому пятну, зарождаясь в центре и разбегаясь по краям, будто круги по воде от камня. А центр гриба все поднимался и поднимался, словно кто-то хотел вырваться наружу, тыкался головой. Потом от центра побежали в стороны темные трещинки, они расширялись, и получались огромные лепестки остриями к центру. Лепестки стали подниматься вверх и заворачиваться назад, пока не получился цветок.

– Это красиво, – сказала Марьяна, – это просто красиво, правда?

– А ты хотел по нему гулять, – напомнил Дик Олегу голосом старшего, хотя они ровесники.

Томас закинул арбалет на спину, подобрал Марьянин нож.

– Естествоиспытателям полезно сперва думать, а потом испытывать.

– Он ничего не может с нами сделать, – отозвалась Марьяна. – Он показывает, какой он красивый!

– Если только в нем никто не прячется, – добавил Дик. – Ну, пошли? А то стемнеет, пещеры не найдем. Все планы насмарку. Специально же вышли так, чтобы переночевать в знакомом месте.

Они обошли пятно по каменной осыпи. Сверху Олег попытался заглянуть в сердцевину цветка, но там было темно. И пусто. Лепестки постепенно сближались вновь, гриб-гигант успокаивался.

– Как мы его назовем? – спросила Марьяна.

– Мухомор, – предложил Томас.

– А мухомор – это гриб?

– Мухомор наверняка гриб, – кивнул Томас. – Ядовитый и большой. С красной шляпкой, а по красной шляпке белые пятна.

– Не очень похоже, – сказал Дик.

– Но красиво звучит, – произнесла Марьяна.

Давно уже так пошло, что названия неизвестным вещам давал Томас. Давал знакомые, не всегда совпадающие. Зачем придумывать новые? Был бы схожий признак. Грибы растут в земле, и их можно сушить. Значит, круглые оранжевые или синие шары, что закапываются в землю, но которые можно, если как следует вымочишь, сушить, варить, жарить и есть, назовем грибами. Шакалы ходят стаями, питаются падалью, трусливы и жадны. И не важно, что здесь шакалы – пресмыкающиеся. У медведя шерсть длинная, мохнатая, а сам большой… Хоть шерсть его – побеги перекатиполя, схожие с зеленоватыми волосками.

Олег запыхался, пока они пробирались по осыпи. Камни катились из-под ног, Марьянин мешок оттягивал руку, свой давил на плечи. Олег считал шаги. Где же эта чертова пещера? Воздух начал синеть, и без того день был пасмурным, а теперь уже в десятке шагов предметы расплывались, от земли поднимался серый туман, пора прятаться, ночью даже Дик не рискнет пойти в лес. В темноте появляются ночные твари. Если выйдешь ночью за изгородь, не вернешься. А здесь, вдали от поселка… Олег обернулся… Ему показалось, что за ним кто-то идет. Нет, только туман. Он не заметил, что прибавил шагу, – тут же обернулся Томас, негромко прикрикнул:

– На меня не налетай, сшибешь. Держи дистанцию.

И все-таки Олег никак не мог отделаться от ощущения, что кто-то идет сзади.

Спина Томаса исчезла – Томас обогнал Марьяну. Теперь впереди идет Марьяшка. У нее узкая спина, даже в теплой куртке узкая. Марьяна спотыкается, она в сумерках плохо видит. Эгли сказала – куриная слепота, но не стандартная, а эндемичная. «Эндемичная… то есть свойственная данной местности», – прозвучал в ушах голос Старого, как будто тот был рядом.

– Хочешь, тебя за руку возьму? – спросил Олег.

Они вдвоем шли по болоту в тумане, утопая в нем по колени.

– Нет, – ответила Марьяна, – спасибо.

– Стойте! – Голос Дика донесся глухо, издалека. – Скалы.

Хорошо, что пещеру никто не занял. В ней мог бы прятаться медведь или кто похуже из тех сумеречных и ночных тварей, которые призраками ходят вокруг изгороди и даже иногда шатают ее, тянутся к человеческому жилью и боятся его. Как-то Марьяна притащила из леса козленка, маленького еще, по пояс. У него был занудный голос, хуже, чем у близнецов, зеленая трава волосами свисала до земли, он топотал покрытыми роговыми пластинами ногами и вопил.

«Блеет, – сказал тогда с удовлетворением Вайткус. – Обожаю голоса домашних животных».

«Значит, будет козлом», – решил Томас.

Козел дожил в поселке до зимы, когда ночь тянется почти без перерыва. Он привык к людям, почти не кусался, торчал все время в мастерской Сергеева, там было тепло. В мастерской Сергеев делал мебель и вырезал посуду. Олег любил ему помогать, ему нравилось делать руками вещи. А потом пришли ночные твари. И увели козла с собой. Марьяна нашла несколько клочков зеленой шерсти за кладбищем, но это уже было весной. Она могла ошибиться.