Ден открыл рот, чтобы ответить положительно, но я несильно наступила ему на ногу, и еле заметно покачала головой. Он меня понял.

– Нет, я довольно бедный парень, - ответил Ден.

– Я Лика, кстати, - вдруг вспомнила сестра Севы, что не представилась. Сева, как старший брат, напрягся, но промолчал.

– А я Олег, - представился второй мой друг.

В компании стояло шесть человек. Лика, Олег, Сева, Жора, Толик и Маша.

Жора - тощий, но сильный, как и все парни в деревне (так как в деревне часто работали физически, то слабых людей, как девочек, так и парней, тут было мало) среднего роста, грязно-рыжего цвета волосы, такие, что не сразу можно было понять, рыжие они, или каштановые. Темно-зеленые глаза. Двадцать лет. Одет был в болотно-зеленого цвета шорты и такую же футболку. Эта одежда очень шла под его волосы и глаза.

Толик - тоже худой, но сильный, высокий, коротко-стриженый, темно-каштановые волосы, голубоглазый и... бабник, если честно. Те девушки, что не были влюблены в Севу, были влюблены в Толика. Он единственный из парней пытался одеваться более или менее стильно. Ну на сколько это было возможно, для деревни. Сейчас он был одет в светло-голубые джинсовые шорты, и белую футболку. Девятнадцать лет.

И наконец Маша, сестра Жоры, только ей вообще было пятнадцать лет. Она часто ходила с парнями, потому что девочек в деревне было мало. К тому же все относились и к ней, и к Лике, как к своим родным сестрам. Это было одним из тех самых "понятий" о которых я говорила Дену.

Но я отвлеклась от темы. Тысяча извинений! Так вот, все представились Дену, и сказали, что собираются сейчас пойти в соседнюю деревню, в ту самую Романовку, от куда мы с Деном буквально вчера пришли сюда. Предложили нам пойти с ними, но я отказалась, сказав, что сегодня я провожу экскурсию по нашей деревне.

– Ну, тогда мы пошли, - сказал Сева, - До встречи. Приятно было с тобой познакомиться, Ден.

– И мне, - выдавил Ден. И вся компания ушла, оставив нас одних.

– Ну и что опять? Он же вроде не пастух, чем он тебе не угодил?
– снова злобно прошипела я Дену.

– Он смотрел на меня с высока, - сказал Ден.

– Ты так на всех смотришь, в том числе на меня, но я же молчу, - сказала я чистейшую правду. Возможно Ден и не был, таким уж плохим парнем, но высокомерие его зашкаливало, и если вчера он ещё был в шоке от пережитого, то сегодня, его прежнее самомнение начало к нему возвращаться. Он смотрел на меня так, будто думал: "А что это я собственно вообще с ней разговариваю, с такой убогой?". Хотя я делала вид, что не замечаю этого.

– Я на тебя так не смотрю, - как-то неуверенно заметил Ден.

– Я тебя умоляю! Кого ты обманываешь? Я знаю, что ты думаешь. Ты считаешь выше своего достоинства, общаться со мной или с любыми другими жителями этой Земли, у которых нет, хотя бы миллиона, - сказала я, довольно спокойно, хотя меня бесила эта его черта. Наверное, в конюшне я погорячилась на счет него. Ему нравятся лошади, он боится за свою жизнь, но все остальное его не колышет.

– Я так не думаю, - не слишком убедительно соврал Ден.

– Ну да, как же, а зачем ты тогда, после твоего концерта, говорил, что мы грязь у тебя под ногами? А? Зачем? Может ты уже не помнишь этого, но ты очень обидел мою сестру, - сорвалась я, не знаю, чем это было вызвано, но его отношение к людям, меня вдруг очень взбесило.

Ден тоже начал орать:

– Хорошо! Ты сама хотела! А кто вы все такие, чтобы я хотел с вами общаться? Вы ничего не добились в жизни. Вы все не моего уровня. Я бывал там, где ты и твое окружение, только во сне сможете побывать. Я знаменит, и меня все знают и любят. А ты кто? Кто знает тебя?
– злобно спросил Ден.

– Да что ты говоришь? И где бы ты был, если бы не эти недостойные? Чем питался бы? Чем пользовался бы? Как думаешь, кто производит то, что ты ешь, то что ты одеваешь? А ты сам чего добился? Петь научился? На деньги отца? О да, это достижение! Тебя никто не знает, поэтому и любят. Знай фанаты твой характер, твое мнение о них, они бы тебя не любили. Поверь. Нельзя так относиться к людям. Мы все равны. Сколько у тебя настоящих друзей? Тех, кто не бросит тебя, когда у тебя закончатся деньги?
– спросила я, и поняла, что задела Дена. Я получила от этого садистское удовольствие. Куда я качусь? Никогда не любила задевать людей за душу.

Ден замялся, а потом сказал:

– Моя группа, например, они мои друзья. И вообще, есть много желающих, только они тоже не стоят моей дружбы, - заявил Ден.

Как самоуверенно.

– Поглядела бы я, сколько желающих с тобой связываться осталось бы, после таких слов! Ты правда думаешь, что твоя группа любит тебя? Как ты с ними обращаешься? Ты хоть раз сказал им что-то хорошее? Ты хоть раз послушал их совета? Или все время затыкал, когда они добра хотели для тебя? Если они тебя и любят, то это их заслуга, и это им нужно поставить памятники при жизни, что они столько тебя терпели! И если у тебя столько желающих стать твоими друзьями, то это только по незнанию твоего характера, или из-за твоих денег! Сам ты нужен им, как седло корове!
– громко крикнула я, а потом развернулась и ушла.

Ден так и остался стоять на месте, не зная, что ответить. Кажется, я действительно его задела.

Вернувшись к бабушке, я спросила, нужна ли ей помощь в чем-нибудь? Явно заметив, что с моим настроением что-то не так, бабушка спросила:

– Что-то случилось Сашенька?

– Нет, ба, все прекрасно, - сказала я с улыбкой. При ней я с самого начала улыбалась.

– Точно?

– Конечно.

– А где Денчик?

– Не знаю, он хотел сам побродить по деревне, скоро, наверное, вернется.