Мамочка

В гости к нам из деревни приехала мамочка. Она считает, что тяжело больна, но врачи не могут ничего найти. Она надолго поселилась у нас, пока не излечится. Только вот вместе с ней в дом пришло что-то еще. Таинственные события начинают происходить в нашей маленькой квартире.

Мамочка

Мамочка свалилась, как снег на голову.

Ирка позвонила мне на работу и сказала:

– Капец. Твоя мамочка приехала. Больничку разложила на полдома. И меряет давление каждые полчаса.

Живем мы хоть и в трехкомнатной квартире, но «хрущевке». Я, Ирка, жена моя, и дети - Стас и Светка, двенадцать и пятнадцать лет. И в этих трехкомнатных условиях нам и самим тесно, а тут мама без объявления войны приехала из деревни. Ладно бы просто погостить, так нет, она приехала лечиться. А уже если мама собралась лечиться, то будьте уверены она исполнит задуманное по полной программе во что бы то ни стало, и сколько бы денег ей не пришлось на это потратить.

Мама у меня замечательная. Только вот ничем не болеет. Несколько месяцев назад ее положили в больницу с подозрением на камни. Камни удалили вместе с желчным пузырем. На этом все. Она прошла полное обследование, где ей поставили диагноз: «в остальном здорова» и выписали на вольные хлеба. Сердце ей со всех сторон раз десять прослушивали. Легкие просматривали. Криминала ни в чем не обнаружили. Живи дальше, радуйся, да восстанавливайся.

Но мамочку после больницы словно подменили. Она стала мнительна во всем, до самой мельчайшей пустяковины. Ляжет на подушки, тут что-то йокнуло, тут что-то кольнуло, срочно к доктору. Караул, я умираю.

Они с отцом в деревне живут, в Юсово, на Волге. А мы в городе. На машине минут двадцать, если без пробок. А какие у нас пробки в Угличе, мы же не в столичных муравейниках живем. Вот и стала она по любому поводу в город мотаться. Сначала брата своего Сергея запрягала. Он по первому зову летел к ней и привозил. Потом стала соседа дядю Пашу просить. Тот постоянно по работе в город мотается. Ему не сложно пассажирку прихватить, даже весело в дороге. За разговором быстрее время летит. Но вскоре он стал под разными предлогами мамочке отказывать. А мне признался:

– Степа, не могу так больше. Мы как в машину сядем, она всю дорогу только про болячки рассказывает. Тут у нее болит, там болит. Я ей как-то в сердцах и сказал. Голова у тебя болит. Лечить ее надо. Так она обиделась.

После того как дядя Паша отказался помогать, мамочка пересела на общественный транспорт. От деревни Шевердино автобус до города ходит, а до Шевердино всего километр по-прямой. Вроде близко, но для мамочки целая история, которую она с большим удовольствием рассказывала вездесущим бабушкам возле нашего подъезда. И все бы ничего, но меня уже эти старушки замучили вопросами:

– Степа, ты чего мамочке своей не помогаешь. Она столько для тебя сделала, а ты?

А что я? Я сначала пытался ей помогать, разговаривал, доказывал, аргументируя медицинскими справками и документами, которые она собрала, что со здоровьем у нее все в порядке. Только беспокойная она, мнительная, и с этим надо бороться. Но разве мамочку убедишь. Если мамочка настроилась на волну, то ее с верного пути уже не сбить.

Всем мамочка говорила:

– Степанька мой, на работе очень занят. Так что я сама как-нибудь доковыляю.

Если ее послушать, так можно сказать, что бабушка - старушка. Лет семьдесят с гаком. А на деле пятьдесят с хвостиком.

Сперва мамочка замучила родную поликлинику. Участковый-терапевт первое время ее внимательно осматривал, пытался убедить, что у нее все в порядке. И чтобы успокоить, прогнал по всем специалистам. Кардиолог, пульмонолог, онколог, маммолог, окулист, хирург и даже гинеколог проверили ее на все, что только можно, и записали в карточку заключение. Но мамочку это не успокоило. И она опять вернулась терроризировать участкового. Тот бледнел, зеленел, заикался, огрызался, но работу свою выполнял.

На какое-то время обследование в поликлинике мамочку удовлетворило. Она вернулась в деревню, занялась хозяйством и пару месяцев мы с ней только по телефону и переговаривались. Я собирался с семьей приехать к родителям на весенние каникулы. Все вроде складывалось удачно.

Но, судя по тому, что Ира была на пределе, случилось что-то из ряда вон. У мамочки началось обострение.

***

Сегодня я закрыл контору пораньше, распустил сотрудников и поехал домой. Надо во всем разобраться, да Ирку поддержать. Она там одна сейчас с натиском мамочки справляется.

По дороге завернул в супермаркет, и затарился продуктами на пару дней. Позвонил жене, спросил, что еще нужно, внимательно выслушал, отфильтровывая кучу ненужных подробностей, и снова пробежался по магазину, собирая заказ. Наверняка, что-то забуду. Что не удивительно.

В парадной пахло сыростью и жареной курицей. Где-то наверху ругались, и гремела посуда, ревел телевизор у соседа на третьем. Транслировали футбольный матч. Сегодня, кажется, «Спартак» с «Зенитом» играют. Домой идти не хотелось. С каждым новым шагом, я словно бы погружался в болото. Оно обступало меня со всех сторон, наполняло своим гнилостным запахом, и засасывало. И можно отступить, выбраться, но я должен пройти этот путь до конца.