Часа за три справляюсь с рутинной работой и принимаюсь за куда более ответственную. Выбрав самое толстое и высокое дерево на достаточном удалении от метеостанции, сбрасываю мешающую одежду и взбираюсь по шершавому стволу метра на четыре. Выжигаю бластером дупло и намертво закрепляю в нём маленький разрядник, снабжённый системой автоматического ведения огня. Это, конечно, не панацея, но внимание противника отвлечёт однозначно. Осторожно спускаюсь вниз, вновь набрасывая на плечи тяжёлый мех.

Уже совсем затемно пробираюсь к зданию и вваливаюсь в раскрывшийся проём. И похож я сейчас больше всего на оживший снежный ком, ибо тулупчик оказался натуральным снегосборником. Хорошо, что меня никто не видит. Испугались бы точно.

Оставляю его «обтекать» в относительно тёплом ангаре для аэрокаров и топаю в столовую.

— Тис! Ты где был? И обедать не пришёл! — Ева вскакивает со стула, бросаясь ко мне. Обхватывает руками, прижимаясь головой к груди. Видимо, соскучилась за день. — А чего мокрый такой? — отстраняется, округляя глаза и изучая мои волосы. — И холодный! — ахает, касаясь ладошкой щеки.

Ёлка тоже смотрит с изрядной долей удивления. Как, впрочем, и остальные.

— Гулял, — погладив сестру по голове, лёгким движением отправляю её обратно за стол, усаживаясь рядом.

— Кхм... — деликатно покашливает Артемий. — Для прогулок ты выбрал не самую приятную погодку.

— Погода как погода, — пожимаю плечами, накладывая ужин на тарелку. — Ну, снег. Ну, ветер. Ну, мороз. И что с того?

Нет, а на самом деле, какие проблемы? Вот взять Ле, например. Там такие льдяно-снежные бураны, что по сравнению с ними местная метель лёгким ветерком кажется. А на Ийтиц-ро при минус ста народ живёт. И ничего. Но не объяснять же это землянам! Как и ставить в известность относительно того, для чего именно эта «прогулка» мне понадобилась.

Надо отдать Еве должное: она-то как раз быстро смекает, что просто так я ничего делать не буду. Потому, отвлекая внимание от моего поступка, принимается изливать массу собственных впечатлений о проведённом с Елией времени и рассказывать о том, как правильно строить изобары и с какой точностью снимать показатели для линии изотермы.

Мужчины, слушая её щебет, только улыбаются подобной горячности, да и я основательно удивляюсь. Как-то раньше не замечал за сестрой большого интереса к научной сфере. Учиться танцевать, петь, кататься на земульти — это она может сколько угодно. А вот своих преподавателей по другим дисциплинам терпит только постольку, поскольку выбора у неё нет. Минуты лишней на изучение не потратит. А тут весь день сидит в лаборатории, да ещё и столько нового успевает выучить. Может, дело в личности «педагога»?

Ель, конечно симпатичная девушка, да и по возрасту они не так уж далеки. Не выглядит она взрослой, искушённой в жизни женщиной. Хотя я, разумеется, могу и ошибаться. Не разбираюсь я в земном летоисчислении. Но ведь не в этом дело! Евеллину внешностью не привлечёшь, наигранностью не купишь и показной любезностью не обманешь. Сестричка-то как раз к чужим эмоциям более чем восприимчива. Одна из её прабабушек была с Милнара, так что если маленькая наследница к Елии тянется, значит та, в своих поступках и словах, совершенно искренна.

— Тиссан! — детская ладошка прихватывает мою руку, когда, проводив сестру после ужина в её комнату и уложив в кровать, я собираюсь пойти к себе. — Давай Еличку с собой заберём, когда улетать будем, а? — просительно-заискивающе смотрят сиреневые глазки.

— Зачем? — теряюсь настолько, что начинаю глупые вопросы задавать, вместо того, чтобы отказать сразу.

— Она хорошая! Очень хорошая! А здесь ей плохо. Она не показывает, конечно, но я же знаю! Чувствую! — предсказуемо подскакивает на кровати сестрёнка. Весь сон в тартарары!

— Ева, — поглаживаю маленькую ручку, мучительно соображая, как же ей объяснить, чтобы поняла и перестала настаивать на своём. — Уверен, на Земле много замечательных людей, которым живётся не так уж и хорошо. Но это их мир и их планета. Мы же не можем забрать всех. Да и не думаю, что Елия захочет улетать. Здесь её дом, родные, близкие. Она ведь совершенно не представляет, кто мы на самом деле и откуда. Но даже если согласится, в нашем мире ей тоже будет не просто. И вообще, как ты представляешь её жизнь на Лансе? В качестве кого?

— А тебе она разве не нравится? — меня сканируют подозрительно хитрым прищуром.

Так. Ну а чего я хотел, когда у меня под боком маленький шпион-шантажист растёт!

— Нравится, — послушно киваю, — но фаворитка у меня уже есть.

— А как жена она тебя не устроит? — меня добивают окончательно.

Вот и как до сестры донести, что стремление к физической близости и желание всю жизнь провести вместе — это две совершенно разные вещи! Да, насчёт первого я совсем не против, но второе...