И тут Забава ввела меня в замешательство. Она неожиданно извернулась так, чтобы лечь на бок и начала, как песик, довольно дергать лапками, когда его гладят по пузику. Она сопровождала это удовлетворенным ворчанием и прикрытыми вторыми веками. Я забыла о новых ощущениях в теле и умиленно улыбнулась, любуясь реакцией королевы, однако уже через секунду отвлеклась из-за похожих звуков слева.

Рядом Лирит сел на все четыре лапы, опустил голову на передние, сощурил глаза и блаженно застонал (это среди ниясытей означало высшую степень счастья). Я поначалу не поняла, что он делал и почему, пока не услышала голос у входа и не обернулась.

– Лана?! – там стояла целая делегация, которую возглавлял Наран Ниасу.

Он потрясенно вытянул лицо, будто увидел на Заруне пирамиду Хеопса и никак не мог понять, что это такое. Я в ответ слегка отодвинулась от шеи королевы и вопросительно дернула подбородком. Он все тем же пораженным тоном продолжил:

– Что все это значит?!

– Ты о чем? – он часто задавал мне вопросы так, словно я знала, о чем он думает.

Но я все еще не телепат. И вряд ли буду им когда-нибудь. В голове был такой хаос, что трудно передать, как сложно было ему ответить что-либо вразумительное. Тем более, буквально за последние полчаса столько всего произошло, что понять его вообще было нереально. Поэтому я лишь недоуменно вытянула лицо.

– Как ты объяснишь поведение всех ниясытей во всей округе?!!

Я на мгновение задумалась. Как же стремительно друг друга сменяют события! И причем здесь ниясыти во всей округе? Когда я сюда спешила, ничего не заметила, да и не видела вообще ничего. А тут, спустя каких-то десять минут меня спрашивают о таком!

– Наран, ты говоришь загадками. Я не сканер, ничего сейчас не вижу, кроме вас, любопытных зевак, да Забавы с Лиритом.

Он на меня смотрел, словно у меня вместо ног рыбий хвост появился. А потом огорошил:

– Забава беременна?

Почувствовала, как у меня удивленно вытянулось лицо. Конечно, я не поняла, почему он сделал такой вывод, но, помня уговор с Лахретом, решила промолчать, скосив воровато глаза. Он продолжил:

– Только беременная Старшая Королева может проецировать столь сильные чувства наездницы так, что парализует нервную деятельность всех окружающих ниясытей!!!

Я расширила глаза на фагота, будто у него рога выросли. Он сейчас мне Америку открыл! Откуда я могла это знать?! Вот тебе на! Только Забава очнулась, сразу выдала нас с потрохами! Что теперь делать? Как выкручиваться? И стоит ли? Что за скорость? Даже голова закружилась! Постойте! Она у меня еще с пещеры кружится и никак не пройдет.

– Это правда?! – спросил Наран.

Я не ответила и посмотрела в сторону стоящего у стены Мэноны, который смущенно тянул зубастую улыбку и счастливо глядел на Забаву. И тут он неожиданно ожил:

– Моя госпожа, яйца развиваются даже очень хорошо. Думаю, этот яд не только им нисколько не навредил, но и укрепил их! Пять королевских яиц скоро появятся на свет целыми и невредимыми!

Вот и раскрыт наш секрет. Прости Лахрет. Я не хотела. Ругать Мэнону уже бесполезно.

После небольшого разглядывания добродушной физиономии гадака, я все-таки вернула внимание стоявшей у входа делегации изумленных зрителей, откуда послышались потрясенные возгласы:

– Королевских яиц?

– Беременна?

– Не может быть!

– Значит, она все это время оставалась королевой?!

– А Лахрет об этом знает? – голос Нарана звучал громче всех.

Я опять молчаливо скосила глаза в сторону, но он понял без слов, и все в том же потрясенном и осененном духе продолжил:

– И как долго вы собирались скрывать это?! Ведь это же все меняет!!!

– Это абсолютно ничего не меняет! – от этого голоса меня подбросило.

Лахрет стоял почти у самого откоса двери, держась за него, чтобы сохранять равновесие. Его голова была туго стянута бинтом, а больничная белая пижама придавала ему комичный вид. Он пришел в себя раньше, чем обещала Милитана.

Все хором повернули головы в его сторону. Я же, как напружиненная, вскочила на ноги, и пулей бросилась к нему. И уже через пару секунд висела на шее мужа и счастливо покрывала поцелуями его щеки, приговаривая:

– Ты очнулся! Как ты? У тебя ничего не болит? Ты должен лежать в постели! Почему ты встал?

– Полежишь тут с вами, - тихо проворчал он, пытаясь сдержать любовную улыбку, и повернулся к остальным: - Беременность Забавы в данной ситуации не должна вас беспокоить.

– Но ведь тогда бы все было по-другому! Тогда Ханам… - начал возмущаться Наран, но Лахрет, немного отодвинув прилипшую к нему меня, строго перебил его:

– Это бы лишь усугубило ситуацию. Мара бы все равно пошла в наступление, но сделала бы поправку на Забаву. И тогда бы она обязательно пострадала!

Наран смолк, но продолжал сверлить друга непонимающим взглядом, веря, что должен быть другой выход. Затем он перевел взгляд на все еще лежащую на боку королеву и протянул:

– Тогда успокой Лану. Скоро здесь соберутся все дикие ниясыти в округе.

Я непонимающе подняла брови и вопросительно поглядела на Лахрета. Тот лишь кивнул головой на возвышавшиеся вокруг каменные стены гор. Со стороны входа в ангар было видно не все, но и то, что я узрела, меня озадачило не на шутку. Множество выступов было покрыто стальными телами, воздух же пронизывали едва слышные стоны. А перед самым входом в ангар в той же позе, что и Лирит, сощурив глаза, как наркоманы под дозой, сидели в рядочек Натон, Рогор, Нук и Брина.