Призрак взмахнул мечом, и всех, кто находился возле него, омыла волна теплого света. Аот почувствовал прилив жизненных сил, а его решимость окрепла. Похоже, это было нечто вроде благословения.

— Теперь да, — произнес Зеркало.

Несколько вражеских отрядов все ещё находились на позиции, готовые ударить армии совета во фланг, и, если им представится такая возможность, они не преминут ею воспользоваться. Но на протяжении некоторого времени они больше не предпринимали попыток захватить рощу. Наконец Гаэдинн заметил в их рядах движение, говорившее о том, что офицеры собираются перекинуть часть людей куда–то ещё.

Он решил, что с этого момента его лучникам и застрельщикам вполне хватит сил удержать рощу и без его помощи. Отложив длинный лук, он направился к Айдер. Устроившись в яме, грифониха ухаживала за собой, расправляя клювом перья, пострадавшие при полете сквозь переплетения ветвей.

Поняв намерения своего хозяина, она вскочила на ноги. Гаэдинн запрыгнул в седло, пристегнулся, натянул тетиву на более короткий составной лук, которым он пользовался в воздушных боях, а затем приказал ей отойти подальше от врагов, чтобы те не подстрелили её при взлете.

Набирая скорость с каждым шагом, Айдер побежала к реке, подпрыгнула и воспарила над черными водами. Несколько мгновений Гаэдинн наслаждался полетом, а затем велел грифонихе подняться выше. Она принялась кружить над полем боя, давая ему возможность охватить картину целиком.

Пространство между двумя темными массивами вражеских армий освещали вспышки боевых заклинаний. Затем восточные войска взорвались боевыми кличами, и большая часть отрядов Со–Кехура устремилась вперед в последней отчаянной попытке одержать победу над силами зулкиров.

— Вперед, — велел Гаэдинн. К его сбруе было привязано несколько колчанов со стрелами, и, когда Айдер приблизилась к врагам на достаточное расстояние, он принялся выпускать их одну за другой. К нему подлетел кожистый летун, и грифониха расправила крылья, взмыла над мембранообразной нежитью и, вцепившись в неё когтями, разорвала её на части.

Волна атакующих врезалась в стену из щитов и копий, выставленную защитниками. Сделав очередной выстрел, Гаэдинн огляделся, пытаясь определить, как идут дела у его войска.

В основном неплохо. Но в одном месте в ряды солдат ворвался гигантский стальной скорпион, сея смерть при помощи своих щупалец, клешней и хвоста. Вероятнее всего, Со–Кехур, являясь некромантом, мог использовать в бою заряды молний и прочие боевые заклинания, но Гаэдинн подозревал, что никто не изберет для себя обличье чудовища, если не намерен убивать как оное.

Похоже, что никто из находящихся возле аутарха солдат не имел никаких шансов его остановить. Значит, придется Гаэдинну самому этим заняться. Коснувшись пальцем задней части шеи Айдер, он велел ей опуститься ниже.

Барерис запел, укрывая себя, Аота и Зеркало щитом страха. Если им повезет, то даже представители нежити на миг замешкаются перед тем, как на них напасть, и этого мига вполне может оказаться достаточно.

И это сработало — на протяжении нескольких шагов их никто не трогал. Хотя, возможно, благодарить за это стоило зулкиров, которые своей магией отбрасывали охранников с их пути, или посланных ими рычащих демонов, разделывающихся с врагами пылающими алебардами или зазубренными когтями. Или силу Сзасса Тэма. В воздухе вокруг него парило такое количество тиранов смерти, что его практически не было за ними видно. Когда они раз за разом обрушивали на него смертоносную мощь своих взглядов, раздавался треск и сверкали вспышки. И все же, несмотря на их неистовый напор, он догадался, что пытаются предпринять его соратники на земле, и помогал им, посылая во врагов заряды молний и лучи иссушающего света.

Внезапно прямо перед Барерисом возник ещё один бехолдер–нежить. Истекающий слизью огромный мутный глаз в середине его тела вспыхнул, и внезапно бард абсолютно позабыл цель их вылазки.

Он дрогнул, и тиран смерти, бросившись на него, сомкнул свои кривые клыки на его руке.

Если бы не кольчуга и неестественная сила его неживой плоти, Барерис бы непременно лишился конечности. Его практически парализовало от боли. Но эта боль смыла охватившую его растерянность, и, свободной рукой выхватив кинжал из ножен, бард принялся раз за разом вонзать его в центральный глаз своего противника. Из дыр, оставленных его оружием, хлестала холодная желеобразная жидкость, но пасть монстра так и не разжалась.

Часть туши тирана исчезла в сотворенной Зеркалом вспышке священного света, но, к сожалению, его рот при этом не пострадал. Аот вонзил в тело монстра копье, с наконечника которого сорвался заряд силы, и тварь наконец разлетелась на куски.

Оглядевшись, Барерис увидел, что несколько охранников Маларка уже находятся в двух шагах от них. Их всех ждала неминуемая гибель, если бы в следующий миг один из разносчиков чумы не превратился в железную статую, а второй просто–напросто исчез. Сгорбленные существа с красной безволосой кожей и массивными телами набросились на третьего, прижавшись к нему губами, словно в страстном поцелуе, и взревели. Их вопли пробили дыры в теле чудовища, и оно упало.