Первый шаг к совершенствованию – в том, чтобы научиться отличать в нашей душе от других голосов голос бога. [41]

Бойтесь всего, что становится между вами и богом – духом, живущим в вашей душе. [42]

…Я на 82 году начинаю понимать немного, как надо жить для того, чтобы жизнь была неперестающая радость. Понимаю то, что надо всякий час, всякую минуту жизни так же помнить, так же живо представить себе присутствие судящего меня бога, как мы помним, живо представляем себе суждения о нас людей, так же руководиться этим сознаваемым нами его суждением, как руководимся в поступках предполагаемыми о нас суждениями людей. И как это изменяет всю жизнь и из путаной и тяжёлой делает ясной и радостной. [43]

Грешить – дело человеческое, оправдывать свой грех – дело дьявольское. [44]

Нет раскаяния – потому что нет движения вперёд, или нет движения вперёд, потому что нет раскаяния. Раскаяние это как пролом яйца или зерна, вследствие которого зародыш и начинает расти и подвергается воздействию воздуха и света, или это последствие роста, от которого пробивается яйцо. Да, (…) важное и самое существенное деление людей: люди с раскаянием и люди без него. [45]

Недовольство собой есть трение, признак движения. [46]

Плохо, если человек считает себя хорошим, потому что человек, считающий себя хорошим, не может делать того, в чём главное дело человека: делаться лучше. [47]

Человек – это дробь. Все качества, достоинства человека – числитель. Мнение же его о себе – знаменатель. Избави бог, если, как это часто бывает, разрастается до бесконечности знаменатель. [48]

Какое ужасное свойство – довольство собой, гордость. Это – замерзание человека, такое состояние, при котором человек лишается лучшей радости жизни – свободного и дружеского общения со всеми людьми. [49]

Только приписал себе значение большее, чем яблони, клёна, приносящих плоды, так лишил себя спокойствия, радости жизни, покорности смерти. [50]

Пора человеку узнать себе цену. И как удивительно сознание своей духовности даёт человеку в одно и то же время и высшее сознание своего достоинства, и низшее смирение… [51]

Смирение и сознание своего человеческого достоинства – одно и то же. [52]

Стоит только сознать себя смиренным, и тотчас же перестаёшь быть им. [53]

Как нужно, нужно отвыкнуть от мысли о награде, похвале, одобрении. За всё хорошее, что мы можем сделать, нам не может быть никакой отплаты. Плата вперёд получена нами такая, что с самым большим усердием не отработаешь её. [54]

…Подумал о том, что будет мне за то, что я буду жить хорошо, любовно, какие последствия для меня будет иметь эта жизнь? И вдруг ясна стала нелепость этого вопроса: какая награда мне будет за то, что я сольюсь с Богом, буду жить Богом? Какая награда мне будет за то, что я поем, когда голоден? Какие последствия будут от того, что я вступлю в то высшее состояние? Последствие то, что я найду себя. [55]

Низшая ступень – жизнь для похотей тела, чтобы угодить телу, вторая ступень – для одобрения людского, чтобы угодить людям, третья – для награды от Бога, чтобы угодить Богу вне себя, четвёртая, выше которой я не знаю, жизнь ни для чего, а только чтобы угодить Богу в себе. [56]

…Истинно добрые люди не ожидают себе награды за свои добрые дела и не помнят их. И не помнят не оттого, что хотят не помнить, а оттого, что то, что они делали, они делали для своей души. Они не помнят своих добрых дел, как не помнит человек своего дыхания. [57]

У человека есть только обязанности. [58]

Чтобы поверить в добро, надо начать его делать. [59]

…Главный вопрос для каждого не: что делать? А как делать, как жить? Первый вопрос есть только маленькая частица второго – и вытекает из него. [60]

Весь закон Божий в одном: в признании себя «рабом божиим», в сосредоточении всех своих желаний в одном: в исполнении дела, к которому приставлен. Дело это одно: ты сам, твоя душа, доведение себя до высшего доступного тебе совершенства. [61]

Я – орудие, которым работает Бог. Моё благо истинное в том, чтобы участвовать в Его работе. Участвовать же в Его работе я могу только теми усилиями, которые я делаю для того, чтобы держать в порядке, чистоте, остроте, правильности то орудие, которое дано мне – себя, свою душу. [62]

…Единственная работа, которую человек должен делать, это, осознав всю свою мерзость, стараться от неё избавиться. Но мерзость свою надо сознать совершенно искренне, сознаваясь не только в недостатках, которые считаются простительными (…), а всего себя осудить без страха и жалости к себе. [63]