Жизнь Владимира Артемовича закончилась в конце семидесятых годов 20 века. За молочными продуктами была очередь. Магазин 'Дружба'. Владимир редко пользовался тем, что он инвалид ВОВ, но вдруг срочно потребовалась... сметана. Взял он стеклянную банку и спустился в магазин, жил он в этом доме на четвертом этаже лет восемь и сказал очереди:

– Пропустите инвалида войны...

На него закричали:

– Какой инвалид, тебе и 30 нет!!!

Что значит русоволосый сероглазый человек! Ему 57 лет, исшитый вдоль и поперек, а ему дали 30 лет! Волосы русые, глаза серые, седины - мало. Он поднялся на четвертый этаж дома, на первом этаже которого и был магазин 'Дружба', и слег. У него сильно заболело в горле. Саркома - сказали родным. Долго искали, что это такое... Рак опустился ниже и занял легкое под фторопластовыми ребрами.

Владимиру сделала укол врач из скорой помощи, и он умер за год до Олимпиады в Столице. Жаркий летний день. Владимира по блату, как говорилось в те времена, в больнице работала его сестра, положили в морозильную камеру после смерти и вскрытия.

Катерина ехала поездом трое суток из Столицы в Степной город, когда ее отец Владимир умер. Поезд остановился на вокзале, она вышла из вагона, а ей навстречу уже бежала группа родственников в черных повязках.

С вокзала Катерину повели в железнодорожную больницу, где отец лежал в морозильной камере, больница находилась рядом с вокзалом. Отец Владимир лежал как король, спокойно и важно. Все морщинки стянул лед, и выглядел он хорошо и покойно. В день похорон гроб поставили в тени деревьев у дома 'Дружба'. Народу пришло очень много, одних больших венков было штук десять, они стояли прислоненные к деревьям.

Екатерина Савельевна, сидела рядом с гробом и постоянно трупу Владимира Артемовича обтирала лицо, он таял. День был жаркий, 27 градусов в тени. Хоронили Владимира Артемовича на кладбище, но так, как и королей не хоронят. Ребята из его бригады ДОКА заставили вырыть могилу больше. В могилу был установлен деревянный постамент. Гроб опускали не в землю, а на деревянные подземные покои. Не забывайте, Владимир работал со столярами и плотниками! Ребята и гроб сами делали! И по кладбищу большому его несли на руках столяры и плотники!

Мать утверждала, что в шесть часов утра, за сутки до приезда дочери, Владимиру стало очень плохо. У него уже несколько дней стоял желудок, рак из саркомы горла перешел в рак легкого и уже опустился в желудок. После укола врача в организме Владимира произошло расслабление, которое он себе умом своим не позволял. Из него со всех сторон вышли шлаки из организма, и Владимир сказал последнюю фразу:

– Ну, Катя, похоже все.

И умер.

Катерина:

– Мама, отцу поставили диагноз: рак желудка, болел он два года, а раньше у него была язва желудка. Почему его уколом послали на тот свет?

– Катерина, надо найти бригаду врачей, которая ему поставила последний в его жизни укол, ведь когда вызываешь врача к раковому больному, при вызове врача называешь код болезни, врач знала, к кому ехала. Врач была кареглазая, черноволосая, с миндалевидными глазами.

– Мама, нам не найти врача.

Катерина исправно ознакомилась с бригадами скорой помощи, но женщину, похожую на описание матери, найти не могла. Возможно, она заменяла кого-то или работала внештатно в скорой помощи, потом она подумала о совпадении укола с ее приездом. Могло ли это быть причиной смерти Владимира, мог кто-нибудь ускорить его кончину, чтобы дочь не видела больного раком в последней стадии? Врач скорой помощи эту информацию от Екатерины Савельевны услышала в первую очередь.

Могла врач заменить укол от дополнительной информации? Что произошло с Владимиром от укола? Он расслабился и умер. Он не хотел больным и немощным оставаться в памяти своей дочери. А если совпало его желание с действием укола? Владимира уже ничего не удерживало в этой жизни, значит, внутреннего его сопротивления действию укола не было.

– Мама, в этом случае виновных нет, я уже была в онкологической больнице, могу сказать, что отца лечили лучше, чем многих, к нему все хорошо относились в больнице, он и так при всем букете раковых заболеваний прожил достаточно долго - два года с момента заболевания. В больнице считают, что врач скорой помощи невиновна.

Екатерина Савельевна, мать Катерины, родилась в 1927 году в глубинке Уральских гор. Во время ВОВ ее отец на трехтонке перевез ее и ее братьев из деревни в город. Во дворе швейной фабрики, расположенной на улице Чкалова, в маленьком домике жила семья Вали. У Вали, до того как она заболела тифом и ее обстригли наголо, была огромная темно-русая коса. Во время ВОВ Катя решила пойти учиться на медсестру.

Во время набора студентов ее пригласил директор училища принести ему обед в кабинет. Катя принесла - манную кашу с селедкой! Директор так был потрясен таким сочетанием продуктов, что сказал:

– Катя, вам надо идти на повара учиться, а не на медсестру.

Так в Малахитовых горах одним поваром стало больше. Катя работала и в заводских столовых, и в ресторане 'Южный Малахит'. В заводской столовой Катя познакомилась с Владимиром. Рост у Вали 152 см. Миниатюрная девушка с большой темно-русой косой.

Лет через десять после освоения целины рабочий Владимир увез Валю в Степной город, где она работала и в заводских столовых, и в ресторане. У Реки два берега - один крутой, другой пологий. Катя была хорошей женой, криков и ссор дома между Владимиром и Катей не было. А это все очень непросто. Владимир - фронтовик, инвалид, нервы еще те. Пулю из ноги у него так до самой смерти и не вытащили.