Теперь я сижу за крохотным столиком в каюте и пишу тебе письмо, которое ты никогда не прочитаешь. На палубе весело переругиваются матросы (Тень, какое упущение, что на наших уроках ругалденского мы так мало внимания уделяли брани -- я их почти не понимаю!), рядом спит мой умаявшийся, бледный до зелени муж -- как оказалось, он подвержен морской болезни... А я от качки совсем не страдаю, наоборот, мне нравится, как колеблется пол под ногами, от этого делаются легче и мысли, и перо...

***

Я смотрела в потолок широко раскрытыми глазами, и мне казалось, что комната слегка покачивается, словно я все еще нахожусь на борту корабля.

Корабля?! Этот сон... или видение... Было ли это на самом деле? Я будто бы переместилась в тело Нэлиссы... Нет, я была ею -- переживала ее воспоминания, думала ее мысли, писала письмо... сама себе. Возможно, это действовали до сих пор отголоски нашей связи. Или моя просьба, высказанная в предыдущем видении, была и впрямь услышана и исполнена таким странным образом.

И мне почему-то стало вдруг неуютно в доме старого Видящего. Словно я предала саму себя, отказалась от пути, который выбрала, подставив свое будущее, свою жизнь под удар. Поверила безумцу, позволила себе слабость, клюнула на туманные обещания и теперь сижу на одном месте и жду, пока меня схватят. А принцесса плывет через океан.

Не раздумывая больше, я сорвалась с постели, умылась наскоро, похватала свои вещи и, не дожидаясь завтрака, чтобы не встречаться с хозяином, выскользнула из комнаты.

Дом и сад легко выпустили меня, и я вздохнула с облегчением -- оказывается, внутри меня успел поселиться необъяснимый страх оказаться запертой в этом странном месте.

Однако очутившись в центре города, я немного остыла, пускаться в путь прямо сейчас мне расхотелось. Я неспешно прошлась по торговым рядам, привычно лавируя в людском потоке.

С утра пролился дождь, но к полудню солнце начало припекать не на шутку. В поисках укрытия от палящих лучей, я нырнула в сумрачную прохладу оказавшегося поблизости храма. И тут же вспомнила о том, что Нэл просила молиться за нее. Лики богов, бесстрастные, одинаково чужие мне, смотрели на меня и сквозь меня, и было немного неуютно под этими взглядами, хотелось что-то сделать.

Я знала, что в храмах принято приносить жертвы, чтобы молитва была услышана, но... у меня ничего не было. Ничего, что я могла бы считать своим, кроме алхимических зелий и метательных ножей. Но едва ли богам нужно мое оружие, а предлагать им краденые вещи было бы и вовсе неправильно.

Остановившись в нерешительности, я заозиралась, и взгляд мой зацепился за распахнутую дверцу в дальнем уголке зала. Ноги сами привели меня в крохотную комнатушку без окон, в которой обнаружился кран с водой, различные ведра и бадейки, тряпки и мыльный порошок. Дальше мне не нужно было подсказывать, что делать -- мои силы и время все еще принадлежали мне одной и были тем, что я могла принести в жертву.

Никогда прежде мне не приходилось заниматься уборкой. Я чувствовала себя неуклюжей, бестолковой неумехой, тряпки то и дело выскальзывали из непривычных рук, оставляли за собой грязные разводы, заставляя меня раз за разом возвращаться к одним и тем же местам, но спустя долгие часы и пол, и лавки вдоль стен, и подножия статуй если не сияли чистотой, то уж точно не оставляли впечатления запущенности.

Выйдя в последний раз из каморки, уже с пустыми руками, я сочла, что теперь могу донести до богов свои просьбы. Я говорила с Виарстом, Хранителем путей, и с двуликой Арнастрой, Повелевающей судьбами, -- о себе, о принцессе... бывшей принцессе... и даже об Ианнаре, боль которого я остро ощутила через Нэл, -- а напоследок заглянула в глаза Владыки молний Идьярда, Отверзающего очи, и... все поняла.

Меня больше не терзали сомнения и подозрения, и страхи улеглись в душе. Я просто точно знала, как мне следует поступить, и вскоре стояла перед знакомой уже калиткой, не сомневаясь, что меня ждут.

Райнер и правда ждал. Он встретил меня за накрытым к ужину столом. Старик сидел, уткнувшись невидящим взглядом в одну точку и не притрагивался к пище, но стоило мне подойти, улыбнулся криво и выдохнул:

– - Вернулась все-таки. Значит, все правильно она сказала.

Я все еще не решалась спросить у Райнера, кто такая эта таинственная она, а потому промолчала, принявшись за еду. До меня только теперь дошло, что за весь день я и крошки в рот не взяла.

– - Не хочешь сегодня почитать для меня?
– - неожиданно спросил Райнер после ужина.

– - Не знаю, -- растерялась я, -- наверно. А вы сами? Или вам приятнее слушать, чем читать самому?

– - Самому мне уже затруднительно, -- признался старик, -- прежде я впускал в себя духа, если возникало желание насладиться чтением, но теперь я слишком слаб для этого. Духи тянут много сил.

– - Зачем... духа?

– - Чтобы видеть, -- просто ответил Райнер.

Выходит, не зря старик показался мне слепым при первой встрече. Но... он так уверенно передвигался!