Роза боится голоса, боится присутствия, боится всего этого. Роза боится Дезеля.
«Она тебя не видит, – повторяет Дезель сам себе. – Она тебя не видит».
Роза действительно его не видит. Может быть, слышит иногда – отгоняет от себя даже мысли о подобном, потому что это кажется действительно страшноватым – но не видит точно.
Вообще, Роза смешная. Она боится того, чего не видит – называет это призраками – но как никто другой должна знать, что бояться стоит не этого.
Бояться стоит людей, потому что ни один – Дезель хочет себя поправить, но у него так и не выходит – ни один серафим не причинит вреда человеку.
Бояться стоит людей, потому что все хеллионы мира – порождение человеческих чувств.
Роза боится голоса, боится присутствия, боится всего этого.
Роза боится Дезеля.
Вообще-то, не самого Дезеля – потому что она даже его имени не знает – но это неважно.
Ничего не важно.
«Она тебя не видит, – повторяет Дезель сам себе. – Она тебя не видит».
Он гладит её рукой по встрёпанным волосам, и чувствует, как в её теле зарождается дрожь. Он едва касается её плеч, совсем чуть-чуть, и она нервно вздрагивает. Роза озирается, Роза пытается понять, в чём дело, Розе хочется разрыдаться от ужаса, когда он проводит ладонью по её щеке, и она ч у в с т в у е т это.
Но пока она его не видит, всё в порядке, правда?