«Зависимость. Сколько же продлится эта зависимость?» — с тоской подумал юноша, — «Конечно, это ощущается не так сильно, как в первый день, но и до конца никак не отпустит. Я постоянно раздражён из-за этого. Поскорее бы это прошло…»

Обоз, тем временем, продолжал свой путь.

Долгожданный вечерний привал позволил ребятам расслабить усталые за день ноги и плечи. Непривычная тяжесть брони в первый день заставила ребят изрядно утомиться. Костры жарко пылали посреди поляны вдоль лесной опушки, отогревая замерзших за день людей. С завтрашнего дня путешествие пойдёт по равнинной местности. Рок, немного раскрыв плащ, сидел на большом бревне, держа в руках кружку с отваром. К вечеру Син внезапно наварил целый котелок отвара, который, по его словам, поможет людям не заболеть. Что весьма радовало Рока — до сих пор все отвары Сина были весьма вкусны. И сейчас юноша с удовольствием потихоньку отхлёбывал из кружки. Шед сидел рядом, также весьма довольный жизнью. Его взгляд был устремлен куда-то в небо — не то сильно задумался, не то замечтался. Син гладил млеющего Сова, довольно прижимающегося к целителю. У соседнего костра наёмники горланили известную песню, которую часто можно услышать в различных тавернах: «Льющий вино, любитель девиц». Кто-то наигрывал мелодию на лютне. А потом затянули «Балладу о молчаливом менестреле». Попутно, передавали флягу с чем-то явно алкогольным. Было весело. Рок подумал, что такие ночи в компании наёмников обычно заканчиваются дракой, но решил не говорить об этом. Жабой Шед его уже называл, не хватало ещё, чтоб начал вороной — накаркал, мол.

В размышлениях, Рок покосился на Шеда. Друг витал в облаках, мечтательно рассматривая яркие зимние звёзды, без всякого костра освещающие всё вокруг, до самого горизонта. Чистое, бархатно-чёрное небо, далёкие горные вершины явно захватили воображение юноши. Рок не стал мешать — пусть фантазирует.

Син приготовил отвар и отошёл к другому костру, где один из наёмников умудрился простудиться и теперь хрипло и отрывисто кашлял, полыхая красным лицом. Высокая температура у него была, так сказать, на лицо. А Сина уже приглашали к другому костру.

«И как такие обозы справляются без врачей? — удивился Рок, — или это только в нашем обозе так получается? Хотя…»

В воспоминаниях Рока промелькнуло, как он, недавно, высказал мысль — удивительно, как Син подоспел так вовремя ему помочь. Ведь задержись целитель на пару часов — и помогать было бы уже совершенно некому. На что Син, улыбнувшись, ответил:

— Целитель всегда там, где он нужнее всего.

Эта фраза постоянно встречалась и в Академии Скайлайда. Там, где целители учились своему искусству, эта фраза была выбита над доской, чёткими, аккуратными буквами. Может быть, и вправду, Син сейчас в этом обозе, потому что здесь он нужнее всего?

«Но тогда получается, что нужнее всего он сейчас даже не обозу — а мне и Шеду, — внезапно понял Рок, — ох, чувствую, зря мы всё это затеяли. Но попробуй, скажи это Шеду. Такое чувство, будто он об этом походе всю жизнь мечтал. У него вообще, есть на это причины, или это просто очередной каприз «сиятельного лорда»? И даже если причины есть — он мне о них не говорит. Пожалуй, стоит спросить, друг я ему или как, в конце концов?

— Шед, — позвал Рок, и лорд встрепенулся, возвращаясь к реальности из своих далёких мыслей, — можешь мне кое-что объяснить?

— Вот спасибочки-то, добрый человек…,- наёмник со шрамом, пересекающим его голову словно пробор набок, пару раз глухо кашлянул в кулак, — хорошо, когда в обоз знахарь попадает, а, мужики? Гляньте, какую-ту траву намешал — а я уж и жаром не пыщщу…

— Какое «пыщщу», Карась? Полыхаю надо говорить или горю. А пыщат в кустах вон…,- благодушно отозвался наёмник постарше, медленно и с удовольствием протирающий свой меч, — ты, юнош, его не слушай, я же вижу, что приличный малый, из обчества, не то что эти выблюдки…

— Ты, командир, если бы считал так, как говоришь, — улыбнулся целитель, — то и не волновался бы так за них и, кроме монет, самогона бы мне не предлагал, за лечение. Уж я-то знаю, как в ваших кругах ценен этот продукт. Можно сказать, от сердца отрывал.

— Ай, командир, сделал тебя знахарь-то! — развеселились наёмники, — давай, за его здоровье, по полглотка!

— А ну цыц, короеды! А тебе, юнош, спасибо конечно, за лечение, а в чужие дела не лезь. Их один раз похвалишь — на шею теперь сядут и я… кхм, ножки свесят.

Наёмники радостно загоготали, хлопая друг друга по плечам и подкалывая.

— А обчество-то сразу видно. Из Скайлайда всегда едут и знахари лучшие, и колдуны, и учёные всякие. В столицу направляются, хотя иногда уже и непонятно становится, в столицу едут или из столицы. Скайлайд! Столица искусств, город Императора! Нет города, более любимого звёздами по эту сторону Передела.

Наёмник покачал головой. Непонятно: уважительно или осуждающе.

— Да вот без Пригорода городишко-то ничего бы не значил. И живёт он дарами Пригорода. Людьми, что везут в Скайлайд и Пригород зерно и мясо. Во сколько раз Пригород больше самого Скайлайда? Вот то-то же. Минимум в шесть раз, а точно уж никто и не знает.

Целитель пожал плечами — он не особо понимал, к чему наёмник начал этот разговор, но решил ответить.

— Я родом не из Скайлайда. Я родился в деревне Нейбель. Она между столицей и Коралловым морем.

— Нейбель? Слышал о такой. Лесов там почти нет, зато пашни огромные, богатые. Ржи там поля такие, что конца краю не видать. Золотые, солнечные поля. Да и другого зерна полно. Славное местечко, я там пил…

— А недавно, — внезапно заговорил простуженный наёмник со шрамом, — говорят, там столкновение было. Наёмников под знаком льва.