И правда, подумала Майра, скучала ли она по Калебу? Обычно по утрам, отводя Возиуса в школу, она встречалась с друзьями в переходах, пересекалась с ними по пути домой с работы, но в последние несколько недель она почти не вылезала из Инженерной — готовилась к тесту.

— Нет, не скучала, — ответила Майра бесстрастно.

— Совсем–совсем?

— Совсем–совсем. Не обольщайся.

— Нисколечко? — Он улыбнулся еще шире, словно дразня Майру.

— Нисколечко, — упрямо сказала она, однако не смогла удержаться и улыбнулась.

— Ну вот, я же говорю, ты по мне точно соскучилась, — победно произнес Калеб, глядя прямо на Майру, и та залилась краской.

Прошла секунда, другая…

— Она скучала без нас, — прогудел радостный голос.

Подошел Рикард, друг Калеба, и простодушно рассмеялся.

— Ты скучала по нам, так ведь?

— Как по вирусу гриппа, — сострила Майра.

— Что, правда так сильно? — Рикард расхохотался, сотрясаясь своим могучим телом.

Он был широкоплечим и коренастым, как и его отец, главный патрульный. Поначалу Майра пугалась его, однако быстро выяснилось, что за грубым фасадом скрывается один из самых добрых и благородных людей, кого она когда–либо встречала.

— Майра! Вот ты где! — прокричала, запыхавшись, Пейдж. Едва удерживая в руках стопку книг, она протолкалась через толпу и оглядела друзей. Когда–то они все вместе поступили в первый класс. — Ну… ты уже рассказала? — едва скрывая возбуждение, спросила Пейдж.

Майра принялась ковырять пол носком сандалии.

— Было бы о чем…

— Как так?! — удивилась Пейдж. — Майра сдала экзамен на подмастерье. Эрвин, мой кузен, сказал вчера.

Спорим, ты училась как одержимая. Потому–то мы тебя и потеряли…

— Говорю же, ничего особенного.

— Да ладно скромничать! — продолжала Пейдж. Она вела себя как обычно. Мало что волновало ее в жизни так, как учеба и экзамены. — Ты самый молодой подмастерье.

— Впечатляет, червь моторный, — заметил Рикард и хлопнул Майру по спине, так что та поморщилась.

Калеб обалдело присвистнул.

— Так ты теперь подмастерье? А мы еще даже не ученики.

Майра опустила взгляд, стараясь не показывать гордости.

— Это потому, что у меня была фора, — как можно небрежнее сказала она. — И еще мне повезло. А то ведь запросто могли в изгои отправить.

Повисла неловкая пауза: друзья никогда не вспоминали про Суд, не обсуждали его. Майра поймала на себе озабоченный взгляд братишки.

— Во имя Оракула, — прервал тишину Рикард, — вот бы меня из школы выперли! Ни тебе директора Кроули, ни религиоведения на весь день, и никакого Бэрона Донована.

— Да уж, по ним я точно не скучаю, — призналась Майра.

Пейдж лукаво улыбнулась и предложила:

— Конфетки?

Они с Майрой подружились сразу, еще в первом классе, когда их посадили вместе на уроке математики. Благодаря умению Пейдж сосредотачиваться на задании и математическим способностям Майры они зарабатывали высшие баллы и быстро стали неразлучны.

Майра вскинула бровь.

— Могла бы не спрашивать.

— Свежие роллы! — на весь Базар кричал изгой с желтыми зубами, одетый в засаленный комбинезон. — Соленые, сделанные из вчерашнего пайка!

Оказавшись в Пятом секторе, ребята направились к большому рынку прямо посередине. У них еще оставалось немного времени до начала рабочего и учебного дня. Народ стекался в Пятый — центральный — сектор из отходящих от него коридоров. Некоторые толкали перед собой тележки или тачки, нагруженные ржавым металлоломом, деталями сломанных компьютеров и прочим хламом — на обмен с изгоями. Прочие несли излишки пайков: рисовую муку, сахар или плитки прессованных водорослей. Последние, хоть и дрянные на вкус, содержали много питательных веществ и пользовались популярностью у изгоев, получавших лишь половину пайка. Почти все они недоедали.

— Кому нужны вонючие роллы, если можно отведать моих шашлычков? — проорала во весь голос другая торговка. — Острые, свежие, только с шампура! Налетай, народ, пока не остыло!

— Вонючие, говоришь? — презрительно спросил первый изгой, зажимая нос. — Ха, видали мы, откуда ты свою рыбу берешь. Сюда, народ, сюда! Свежие роллы из вчерашнего пайка!

С каждой новой репликой словесная перепалка становилась яростнее. Базар был шумным, суматошным местечком, но в то же время он всегда манил и поднимал настроение. Даже низкие потолки и постоянный холод не снижали градус его оживленности. Тут и там продавались плетеные корзинки, выкрашенные в пестрые краски шарфы, роллы из ферментированной рыбы, завернутой в рис и хрустящие водоросли. Роллы Майра терпеть не могла, хотя многие считали их деликатесом. Были здесь и грубо сработанные куклы из лохмотьев, приправленная карри рыба (от пряного аромата которой так некстати потекли слюнки) и колючие сандалии из пеньки.

— Неужто Майра Джексон пожаловала? — проскрипел грубый голос. — Мой любимый клиент!

В дальнем конце Базара Майра заметила Моди: торговка махала ребятам рукой из–за прилавка. Ее лоток ломился от самодельных сладостей, на которые Моди выменивала у демоса излишки пайка. Схватив братишку за руку, Майра направилась прямиком к ней.

— Тебе как обычно, сладенькая? — беззубо улыбаясь, поинтересовалась Моди.

Она была одета в пеструю юбку, украшенную выцветшими лоскутами ткани и разномастными пуговицами. В отличие от большинства изгоев, худой ее нельзя было назвать — слишком уж часто она запускала руку в собственные сладости, потому зубов и лишилась.