— Арестовать дочерей.

— Обеих?

— Кажется, я понятно выразился. — Голос первосвященника дрожал от едва сдерживаемой ярости, лицо пошло морщинами.

— Благоразумно ли это? — спросил один из советников. — Многим из демоса и изгоев это не понравится. Они и так недовольны блокпостами и обысками. Уже имело место несколько… инцидентов. Люди любят своих детей и дорожат ими.

— Мы действуем в их же интересах, защищаем их. Вам ли не знать.

— Разумеется, сэр, — уступил советник.

— Не стоило нам медлить целых два дня. Печальная ошибка с нашей стороны. Если вы не справляетесь с обязанностями, то стоит, наверное, обсудить перестановки в Синоде нынешнего созыва?

— Нет–нет, в этом нет необходимости.

Жрец пристально посмотрел на советника.

— Я обращался к Оракулу, — сказал он наконец, — и эти отродья грешников были названы мерзостью. Да заберет Святое Море всю их нечестивую семью. Арестуйте дочерей, бросьте в Темницу и подвергните пыткам. Посмотрим тогда, как запоет их папаша.

— Во имя Оракула, будет исполнено.

— Да будет так, — отозвались остальные.

В дверь неожиданно постучали, и в комнате воцарилась тишина. Глава совета сам открыл дверь — на пороге стоял человек в черном.

— Ну и что вы нашли?

Главный патрульный протянул первосвященнику стопку фотографий.

— Мы обыскали квартиру Бишопа. Подозрения оправдались: он кое–что припрятал. Пришлось снять стенные панели, и вот что за ними обнаружилось… вместе с заначкой огненной воды.

Глава совета довольно ухмыльнулся, разложив фотографии веером. Его взгляд коснулся лица девочки, затем браслета у нее на руке.

— Маяк, — едва слышно произнес он, и советники осенили себя защитным знаком. Жрец посмотрел на человека в черном. — Главный патрульный, для вас будет новое поручение…

Второй день в качестве подмастерья Майра чинила трубопровод в Восьмом секторе — том самом, где располагались Доки. Выглядел сектор плачевно: с самой Великой Чистки, когда уничтожили подлодки, здесь никто не работал. Пол покрывал толстый слой пыли; казалось, даже уборщики брезгуют заходить сюда. Майра направилась к зоне, огороженной толстым брезентом. Над ширмой висел знак:

Еще много лет назад мастера–инженеры определили, что эта зона может обрушиться, и хотя ее сразу же было решено ремонтировать, в списке неотложных дел ремонт Доков постоянно смещался ближе к концу. Восьмой сектор перестал играть жизненно важную роль в судьбе колонии: инженеры просто латали прорехи, угрожающие затоплением, по мере их появления.

Прежде чем приступить к работе, Майра глянула на один из шлюзов, в котором, по замыслу основателей, должен был стоять спускаемый аппарат. Через круглые иллюминаторы она разглядела морское дно в ореоле внешнего освещения. Дно выглядело пустынным, но пустота эта была обманчива. В местных водах кипела жизнь: где–то там, во тьме, плавали студенистые, прозрачные и светящиеся создания. Ныне это священное место, где некогда стоял большой флот субмарин, служило страшной цели. Сколько людей тут простились с жизнью? Скольких еретиков отец Флавий предал стихии, неудержимой силе моря? Теперь и не вспомнить… Майре сделалось тоскливо.

Тут она мысленно вернулась к отцу: весь день Джона просидел, запершись в кабинете. Впустил только одного человека — Деккера. Майра вспомнила о его планах насчет субмарин. Она ведь прежде никогда особенно не задумывалась, что находится за толстыми стенами колонии. Это было не только пустой тратой времени — ибо покинуть Ковчег не представлялось возможным, — но и весьма опасно. По крайней мере, пока отец Флавий у власти.

Однако сейчас Майра думала: а как там?., а что там?.. Вдруг отец согласится взять ее на борт? Нет, убеждать его бесполезно: заговор — дело опасное. Но что, если Майра отыщет Маяк? Так она не просто докажет, что достойна отправиться в путь, у нее еще будет и чем торговаться: связанный с плотью носителя, Маяк будет принадлежать ей до самой смерти. Так может, ей сразу надеть Маяк? И вот, пока она смотрела в иллюминаторы, идея укоренилась у нее в мозгу. Майра исполнилась решимости во что бы то ни стало отыскать Маяк. Хотя бы ради того, чтобы отец не бросил ее тут.

Когда Майра вернулась в Инженерную, у шкафов с инструментами ее перехватил Ройстон. Он подошел сзади, закрыв собой свет — его тень легла поперек дверцы.

— Ну и как там в Восьмом?

Майра как раз набивала ящик инструментами. Мало того что она промокла до нитки, так еще из графика выбилась.

— Очередная протечка, будь она неладна, — сказала Майра. — Мы там все промокли.

Ройстон кивнул и тут же, напустив на себя серьезный вид, добавил:

— К тебе тут гости заходили.

Сердце забилось чаще.

— Правда? — выдавила из себя Майра. — И кто же?

— Тебя хотел видеть патрульный Джаспер Уотерс.

Ройстон пристально смотрел на нее, Майра же изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид. Сердце, однако, поскакало галопом.

— A-а… И чего хотел?

— Спрашивал насчет разнарядки на устранение утечки газа.

От испуга на голове Майры зашевелились волосы, а тело слегка затрясло.

— Странно… с каких это пор патрульные интересуются утечками газа?