Шрифт:
– Что?
– не улыбалась, но и не хмурилась, а то поймет, что коварные замыслы раскрыты.
– Я вчера.. немного был невежлив...
– черттт! Он издеватся? Глазами обвела панель машины перед собой. Как хотелось зубами ее прокусить от злости!
– Серьезно, не обижайся...
Какой голос нежный у него стал, тихий, не похожий на обычный - грубый.
В салоне идеальная тишина звучала в ожидании моего решения, но я пока не знала, как себя повести. Хаски строил из себя вежливого мальчика? И я наивно верила ему? Дура.
– Ананина? Как мне исправиться?
– разгонись до ста восьмидесяти и в столб въехай. Идеальное исправление. Гениально! Внезапно захотелось улыбнуться от найденного решения.
Отстегнула ремень, развернула корпус к водителю, голову медленно склонила и улыбнулась. Натянуто, но явно с желанием привлечь к себе внимание.
– Можешь исправиться, - на мои слова Хаски повеселел, да он актер! Я бы подумала его действительно волновало мое мнение или настроние, или улыбка? Смешно, Вильмонт! Плевать ему на тебя!
– И как?
– морщинки вокруг его глаз милые и сбивали с необходимого пути отмщения.
– Хочу акульего мяса...
– Акульего?
– Ага. Никогда не пробовала. И желтый Джек никогда не пробовала...
Та-дам! Я ему флаг при жизни проставлю, если он выполнит эти два заказа! Вряд ли на каждом шагу продается акулье мясо и желтый Джек - это очень редкий алкогольный напиток.
Может в Белесье и есть, но поплутать Аристократу придется. А я за это время буду там, где хочу.
Подальше от тебя, Хаски! Ты меня не получишь!
Спасибо всем кто читает. За лайки и комментарии отдельное спасибо!
Глава 24 "Сергей W"
В кабинете стояла относительная тишина, шорох листов иногда нарушал штиль. Доносился скрип пальцев, трущихся об бумагу и легкое вздыхание, когда становилось совсем невмоготу читать строчки, которые расплывались мутным пятном перед глазами. Ночью плохо спал, а теперь в восемь вечера едва сдерживал глаза, чтобы устало не прикрыть.
Встал со стула и включил свет на полную мощь. Присел на место перед раскрытыми документами и опять стал водить глазами по бумагам. Старался читать по диагонали, так быстрее основной смысл улавливался, а нюх на недочеты его никогда не подводил. Телефон иногда разрывался от звонков, но трубку не брал, если вызов не срочный. Не от тех людей.
Короткие три стука в дверь заставили очнуться с трудом из цепких когтей ирреальности происходящего и поднять голову в направлении звука. Дверь распахнулась, явив улыбающееся, немного неуверенное лицо жены. Если она не уверенна или смущена, значит что-то задумала и заранее посчитала себя виноватой. Отложил очки, документы и вопросительно взглянул. Она так и не решалась войти. Подозрительно.
– Сереж, к тебе гости?
– еще более смущенно поведала жена. Как маленькая. Руками держалась за дверь, словно защищалась от него баррикадой. Ну и что она сделала? Гостей по всей видимости пригласила? Но зачем и самое главное кого? Что оставалось делать, сил на то, чтобы злиться не оставалось, да и на то, чтобы работать. Глаза слипались. Встал из-за стола. Алла в момент напряглась при его приближении.
– Только не злись. Я считаю, что тебе надо отдохнуть!
– сделала голос увереннее, пока я шагал твердо в направлении нее.
– Часами закрываешься со своей любимой работой!
– дверь с усилием, но заставила себя жена открыть и выйти полностью в проем.
Похудела. Осунулась. Черты лица заострились. Она итак всегда была стройная, а сейчас ключицы выступала в вырезе свитера более четко. Джинсы не так плотно прилегали к телу, как раньше. Щеки пропали.
Алла сильнее напряглась, сжалась, когда приблизился и изумленно замерла с растопыренными руками. Не знала, как реагировать на мужа, который резко сжал ее крепко в объятиях и прижал к груди. Спустя секунду напряжение покинуло ее тело, и она расслабилась. Обняла в ответ и уткнулась носом в мое плечо.
А я зарылся носом в шею, нюхая знакомый аромат любимой женщины. Такая худенькая, кажется еще немного сожмешь ее и треснет, как хворостинка. Но Алла из раза в раз удивляла его. Смерть дочери пережила с достоинством. Оберегала его и детей. Заботилась, чтобы они слишком не переживали, хотя сама страдала втайне от семьи, ведь не зря похудела. Сейчас беспокоилась о мне, больше чем о себе. И не знала, что причиной страданий частично являюсь я, а остальная часть - раскладка карт.
– Думала откажешься, - пробубнила она в плечо.