— Они слишком сковывают, — сказал ей Риз. — Тебе тоже стоит попробовать.

— Я так не думаю.

Ее возмущение вызвало на его лице улыбку. — Блин, обожаю, когда ты говоришь как ханжа.

Она покраснела. Она могла бы посчитать его слова оскорблением, но она знала, он не имел в виду ничего плохого. Пришло время перестать быть строгой и правильной. Одри потянулась к пучку, желая распустить волосы.

К ее удивлению, Риз остановил ее. — Оставь так.

Одри непонимающе похлопала глазами. — Оставить так?

—Ага, — он забрался на кровать, располагаясь у нее между ног, будто здесь его место. — Похоже, ты странно на меня действуешь, потому что теперь я возбуждаюсь от вида этого маленького пучка.

— Ооо? — простонала она, чувствуя жар между ног как раз в том месте, где к ней прижимался Риз.

— Или всему виной то, что я знаю, что под видом строгой, скучной женщины скрывается жаждущая вырваться наружу амазонка. И только я могу пробудить ее в тебе. — Риз гладил ее грудь, затем сжал в руке, заворожено наблюдая за ее реакцией.

Одри застонала, выпрямила руки, опустившись на матрас, покорная и готовая к любым играм.

— Одри, я чувствую твои проступающие через одежду соски, — заявил он и обвел один пальцем через ткань футболки и лифчика, возбуждая ее еще больше. — Знаешь, что они со мной делают?

— То же, что и пучок? — догадалась она.

Он хихикнул, переместил руку на молнию ее джинсов, хотя сам склонил голову, кусая возбужденный сосок, а затем снова уткнулся лицом между грудей. — Ты охренительно сексуальная.

Одри ощущала себя сексуальной в его руках. Ее пышные формы возбуждали его, а не отталкивали. Словно она не была тихой близняшкой Петти. Она была неотразимой, восхитительной и только для него. И ей это нравилось. Она обхватила грудь руками, свела ее вместе, предлагая ему полакомиться ей.

Риз снова занялся ее джинсами и затем застонал. — Ты должна их снять.

Она приподняла таз, заканчивая расстегивать джинсы, но он остановил ее руку. — Я придумал кое-что получше.

— Да?

— Ага, перевернись на живот. — Его глаза горели желанием.

У Одри пересохло во рту. Он хотел анального секса? Сейчас? Она не была уверенна, что готова. — Я…

Глаза Риза расширились от понимания, он расхохотался, снова утыкаясь лицом в ее грудь. — Я проспорил, или ты забыла? — Его рука прошлась по обтянутым джинсами ногам. — Я просто хочу трахнуть тебя сзади.

Ее щеки запылали от смущения. — О, да. Конечно. — Она поднялась с постели, спустила джинсы вниз и отбросила их в сторону. За джинсами последовали хлопковые шортики, футболка и лифчик. Риз следил за каждым ее движением, лаская ее взглядом.

Раздевшись догола, Одри взглянула на кровать и вернулась к Ризу. Она прижала его к себе, направляя его голову обратно к груди.

— Ммм, — он прильнул к соску, слегка облизывая вершинку. — Такая мягкая и великолепная. Я обожаю твои большие, тяжелые сиськи, могу играть с ними часами.

— Риз, но я так сильно тебя хочу, — ответила Одри, дрожа всем телом, когда он зажал сосок зубами. — Я вряд ли смогу ждать несколько часов.

— Нет? — Он посмотрел на нее таким голодным взглядом, а после провел рукой по ягодице и смачно шлепнул. — Тогда становись на четвереньки.

Ее кожа покрылась мурашками, когда она выполнила его команду. Риз поднялся с кровати, Одри посмотрела через плечо, заметив, как он открыл ящик тумбочки, достал презерватив и раскатал его по члену. Он вернулся на кровать, и Одри перевела взгляд на изголовье кровати, в ожидании его прикосновений.

Риз не заставил ее долго ждать. Его руки вновь прошлись по ее ягодицам, лаская мягкую, нежную кожу. — Ты только посмотри на эту роскошную задницу, — одобрительно бормотал он. — Без единой веснушки. Полагаю, ты никогда не загорала обнаженной?

— Нет, — с выдохом ответила она, слегка придвигаясь к нему. — У меня никогда не хватало смелости.

— Я это исправлю, — прорычал он.

— Я в этом не сомневаюсь. — И он действительно это сделал. С ним она была более смелой и открытой, и ей это нравилось.

Его руки продолжали гладить ее бедра, поднимаясь к изгибам талии, затем вдоль всего позвоночника, лаская ее как маленького котенка. — Я могу любоваться тобой часами.

Одри захныкала, откидываясь назад, давая понять, как сильно он ее мучил.