К водлозерам, буквально прозябавшим в конце XIX – начале XX в. в глуши и бедности, зажиточные жители Поморья применяли обидное прозвище «рибушники» (ФА ИЯЛИ, № 3292/49). Так в Олонецкой губернии называли людей, одевающихся в старые, изношенные одежды. Пудожане именовали водлозеров прозвищем «озёра», которое обращалось в обидную кличку (сохранившуюся доныне) присловьем: «Озера – глупы водлозера». У человека, который не знает самых элементарных новостей, пудожане и сейчас еще спрашивают: «Ты что – водлозер?» Сами себя водлозеры называли «озерны(е) люди» (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1, колл. 133/101). Благодаря тому, что в Гражданской войне часть водлозеров выступала на стороне Белого движения, за ними в советское время закрепилось обидное прозвище – «белогвардейцы». Обижались на него, правда, лишь те, кто воевал на стороне красных и их родственники. Не позднее, чем в 1980-е гг., данное прозвище водлозеры перестали считать обидным и начали сами себя называть «белогвардейцами». Фразу «Да, мы – белогвардейцы!», произносимую водлозерами с гордостью, еще в середине 1990-х гг. не раз доводилось слышать автору (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 404, л. 8–9). Так или иначе, но обидные прозвища со стороны соседей не вызывали у водлозеров чувства неполноценности. Скорее наоборот, наличие таких прозвищ служило дополнительным основанием подчеркивания субэтничности, несходства с соседними группами русских.

Поселения Водлозерья

Хронологические рамки этнографического исследования традиционного крестьянского общества в России охватывают обычно период XIX – начала XX в. Таков исторический возраст большинства массовых этнографических источников. «Традиционный период» в России продолжался, пока сохранялась крестьянская культура, не разрушенная социально-экономическими перестройками, связанными с окончательным упразднением крестьянской общины (1929 г.) и объединением единоличных крестьянских хозяйств в колхозы. В Водлозерье, отрезанном от основной массы расселения русских бездорожьем, многие традиционные обычаи и обряды сохранялись значительно дольше. Благодаря этому обстоятельству и широкой собирательской работе в распоряжении автора оказался круг источников, который позволяет проследить эволюцию многих феноменов крестьянской цивилизации Водлозерья вплоть до современности. Работа в целом носит ретроспективный характер. Современный этнографический материал приводится, как правило, в качестве иллюстрации того, что осталось от традиционного обряда или обычая в наши дни, сведений о том, насколько традиция изменилась. Экскурсы в современность не отвлекают от основной задачи – описания этнографической традиции Водлозерья. Таким образом, хронологические рамки данного исследования охватывают период середины XIX – первой трети XX в., но эволюция многих обрядов, обычаев и конфликтов традиционного жизненного цикла прослеживается вплоть до наших дней. В работе многократно употребляется не вполне научный термин – «в старину», т. е. раньше 1920-х гг., времени, когда над крестьянами довлели сугубо традиционные представления. Изредка автором используется еще менее определенное в историческом плане выражение – «в глубокую старину», под которым подразумеваются XIX в. и еще более ранние времена. К такому исторически неточному приему определения возраста бытования того или иного обряда, обычая или суеверного народного представления вынуждает специфика собранных автором этнографических сведений [1] . Часто указание на исторический возраст события или бытования обряда либо обычая в устах информантов звучит так: «при дедах наших…» или «рассказывали старики, что когда еще и дедов наших не было…». Так что действительное историческое время бытования традиции автор нередко способен указать только в случаях, когда имеется возможность опереться на даты в публикациях или архивных источниках.

Печатных источников по исследуемой автором тематике немного. Из публикаций в «Олонецких губернских ведомостях» для работы пригодны для использования всего лишь две небольших статьи (От Пудожа, 1869; Ягодкин, 1899). Сведения (о размерах крестьянской семьи в Водлозерье, об обычае мужей «учить жен дубиною» и т. п.) имеются в работе И. С. Полякова «Три путешествия в Олонецкую губернию» (Поляков, 1991). Статья этнографа Н. Н. Харузина «Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда, Олонецкой губернии» (Харузин, 1894) содержит более обширные материалы о многих сторонах общественной и семейной жизни водлозеров, о мифологии, имеющей отношение к семейной жизни, и т. п. Важные сведения встречаются в книге «На Севере» В. Н. Харузиной (Харузина, 1890) и в ее статье о родильных и крестильных обрядах Пудожского уезда (Харузина, 1906). Период младенчества освещен с большой степенью подробности в статье «Поэзия пестования Водлозерского края» современной исследовательницы И. И. Набоковой (Набокова, 2009). Хороший сравнительный материал для описания периода детства и подросткового возраста у водлозеров можно почерпнуть из публикации «Игры, игрушки и забавы детей в Пудожском уезде Олонецкой губернии» (Игры, 1886). Статья В. П. Кузнецовой о традиционной свадьбе Водлозерья (Кузнецова, 2001) целиком ложится в русло нашего исследования. Ею описана историография изучения водлозерской свадебной обрядности, использованы практически все печатные, а также многие архивные источники по свадьбе Водлозерья. Ключевые моменты свадьбы Водлозерья ею изложены исключительно подробно. Важны для нас также некоторые сведения и комментарии Кузнецовой, помещенные в сборнике «Предания и былички Водлозерья» (Кузнецова, 1997). Кроме того, следует указать работы «Русские плачи Карелии» (Русские плачи, 1940) и «Русская народно-бытовая лирика» (Русская народно-бытовая лирика, 1962), в которых содержатся публикации более чем 30 похоронных причитаний, собранных в Водлозерье сразу после финской и Великой Отечественной войн, когда фольклорный жанр причитаний переживал свое второе рождение. В этих работах рассеяны и некоторые конкретные этнографические факты, имеющие отношение к изучаемой теме. Из публикаций, содержащих заговоры, следует указать работу Т. С. Курец «Русские заговоры Карелии» (Курец, 2000) и «Русские заговоры и заклинания» (Русские заговоры, 1998). В работе Т. С. Курец таких заговоров пять, во второй работе – всего один. Община Водлозерья неплохо описана в статье А. В. Окунева (Окунев, 1995). Материалы, касающиеся топографии и современного вида нескольких кладбищ, расположенных в южной части Водлозерья, опубликованы в статье А. П. Конкка (Конкка, 2006). Особо отметим сборник «Ильинский Водлозерский погост», в котором имеются две статьи, впервые представляющие достаточно обширные материалы о старообрядческом прошлом Водлозерья (Старицин, 2009; Ружинская, 2009). В данном сборнике опубликована также и статья источниковедческого характера (Ружинская, Хорина, 2009), освещающая на основе архивных данных из метрических книг многие вопросы, касающиеся демографических процессов (рождаемости, брачности и смертности) бывшего Водлозерско-Ильинского прихода в XIX – начале XX в.

Автором данной работы тоже были опубликованы несколько статей и материалов по исследуемой теме. В их числе – материалы, касающиеся водлозерских способов заговаривания детей от бессонницы и сглаза (Логинов, 1997а, 1997б). Водлозерским традициям посвящена статья о периодах младенчества, детства и подросткового возраста (Логинов, 2007б), статьи о святочных гаданиях (Логинов, 2006в), о престольных и часовенных праздниках Водлозерья (Логинов 2005, 2006 г), о «рекрутской» обрядности водлозеров (Логинов, 2007а), об обрядности семейных кризисов (Логинов, 2006а) и т. д.

Архивные источники по исследуемой тематике обширны, разнообразны и многогранны. Национальный архив Республики Карелия (далее – НА РК) содержит большой массив материалов, касающихся функционирования крестьянской общины в Водлозерье (НА РК, ф. 215–216, 236, 302, 318). В фондах Олонецкой духовной консистории (НА РК, ф. 25) сохранился большой массив метрических книг за период с 1805 по 1916 г., на основе которых была написана вышеупомянутая статья И. Н. Ружинской и Г. В. Хориной для сборника «Ильинский Водлозерский погост». Однако основные необходимые для данного исследования материалы, полученные предшественниками и современными собирателями, хранятся в Научном архиве Карельского научного центра РАН (далее – НАКНЦ) и в архиве национального парка «Водлозерский» (далее – АНПВ). Самые ранние записи по интересующей нас тематике были сделаны в 1939 г. Научные сотрудники Карельского научно-исследовательского института культуры К. В. Чистов и Б. Е. Марголис (Чистова) записали четыре заговора на присушку и отсушку, на заговаривание золотухи и грыжи, несколько детских считалок (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1, колл. 8, № 261–263, 282 и др.). Указанные заговоры опубликованы Т. С. Курец в ее сборнике русских заговоров Карелии (Русские заговоры, 2000, № 46, 79, 146, 406). Материалы фольклорных экспедиций 1973–1974 гг. (Разумовой А. П., Коски Т. А., Русаковой Е. И., Кузнецовой В. П., Нигметовой В., Устинской О.) содержат довольно обширные, хотя и разрозненные сведения об общинной жизни и семейных традициях водлозеров (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1, колл. 73, 133). Значительно меньше их в материалах фольклорной экспедиции 1977 г. Т. И. Сенькиной и Т. С. Курец (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1, колл. 184). В 1989 г. ценные материалы по свадебной и родильной обрядности водлозеров собрала аспирантка Ленинградской части Института антропологии и этнографии АН СССР В. В. Новикова (НАКНЦ, ф. 1, оп. 50, д. 1132, 113 4 -1135). Разнообразный материал по исследуемой тематике был записан комплексной экспедицией 1993 г. в составе В. П. Кузнецовой, Т. В. Краснопольской и А. В. Окунева (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 338). С 1995 г. и по настоящее время в национальном парке «Водлозерский» записи по народной жизни водлозеров, в том числе и по семейной обрядности, ведет сотрудник сектора культурного наследия парка Н. В. Червякова. Интересующие нас материалы содержатся в двух полевых дневниках Червяковой 1995–1996 гг. (АНПВ, № 2/24) и 1997–1999 гг. (АНПВ, № 2/58), а также некоторых иных документах, требующих архивной регистрации. В 2001–2002 гг. на Водлозере записывала заговоры и обрядовый материал студентка Петрозаводского педагогического университета Е. А. Цветкова (АНПВ, № 1/80; 1/85). Кроме того, в Научном архиве Карельского научного центра имеются архивные сведения, касающиеся пудожской, в том числе водлозерской традиции, от разных авторов, объединенные под заголовком «Статьи о суеверии, колдовстве, знахарстве в Карелии» (НАКНЦ, ф. 1, оп. 32, д. 17). Сведения, представленные в указанном деле, касаются родильных обрядов, лечения детских болезней, персонифицированных имен нечистых духов, вызывающих те или иные болезни, и т. д. Одним из последних поступлений в Научный архив Карельского научного центра стала дипломная работа Г. В. Хориной. На основе документов из Национального архива Республики Карелии ею проанализированы актуальные для нашей работы вопросы жизни крестьянской общины и прослежена демографическая история Водлозерья XIX – начала XX в. (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 730).

Тем не менее сведений, предоставленных нашими предшественниками и современными собирателями, для написания задуманной работы было недостаточно. Основной контингент полевых материалов по исследуемой теме собирался автором во время ежегодных, начиная с 1994 г., экспедиционных поездок на территорию национального парка «Водлозерский» (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 404, 489–492, 529, 531, 610–611, 620–621,628–629, 668, 675–678, 719–720; АНПВ, № 2/56, 59,73, 75–78, 82 и др.). При сборе материалов использовались «Опросные листы» В. П. Кузнецовой по свадебной обрядности (АНПВ, № 1/84) и К. К. Логинова по родильным и похоронным обрядам (АНПВ, № 2/81). Материал по рекрутской обрядности собирался по «Опросному листу», разработанному в Европейском университете Санкт-Петербурга Ж. В. Корминой (АНПВ, № 1/86). В августе 2002-го и в июле 2003 г. экспедиция на Водлозеро была проведена автором совместно с японской фольклористкой Дзюнко Фудживара. Часть записей была сделана на цифровую аудиоаппаратуру японской исследовательницы. В настоящее время часть звуковых материалов расшифрована и передана в архив (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 708). В наиболее сконцентрированном виде материалы по изучаемой тематике отражены в рукописном исследовании автора «Общественный и семейный быт русских Водлозерья» (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 666; АНПВ, № 2/87).

Отсутствие специального раздела, посвященного закономерностям возникновения, развития и преодоления конфликтов, было основным замечанием к рукописи работы, высказанным автору при обсуждении монографии. В соответствии с рекомендациями ниже представлена некая компиляция из относительно бесспорных выводов и постулатов отечественной конфликтологической науки, имеющих непосредственное отношение к содержанию представленного труда.

Конфликтология – это наука о причинах, особенностях и закономерностях возникновения, развития и функционирования конфликтов, методах и способах их разрешения и предотвращения, преодоления их отрицательных последствий (Волков, Волкова, 2004, с. 7). В этом определении соединены две общеизвестные точки зрения, по которым существуют разногласия между отечественными конфликтологами. Одни считают, что главной задачей конфликтологии является «предотвращение конфликтов», другие говорят об их «урегулировании» или «преодолении», ссылаясь на то бесспорное обстоятельство, что бесконфликтное существование в человеческом обществе невозможно. При этом в понятие «разрешение/преодоление» конфликта вкладывается значение «полного или частичного» устранения причин, породивших сам конфликт.

Определения понятия «конфликт» встречаются практически в каждом обобщающем труде отечественных конфликтологов и сильно отличаются одно от другого. В предельно обобщенном и упрощенном виде понятие конфликта звучит как «противодействие, вид общения с ненайденным выходом» (Анцулов, Шипилов, 2004, с. 57). Вторая важнейшая конфликтологическая категория, а именно – «конфликтная ситуация», в обыденном смысле может определяться как «ситуация, чреватая конфликтом», «развитие конфликта в конкретный временной период» (Волков, Волкова, 2004, с. 90–91).