– Но я…

Я не успела закончить предложение. Старик, от которого я не ожидала такой силы и скорости, шагнул вперед и уверенно столкнул меня с обрыва.

И я рухнула вниз.

Мысли спутались. Вопросы, проклятия, молитвы, паника, страх, грусть, сожаления, – все вмиг смешалось в один клубок. Я проносилась мимо острых гранитных скал, или же они мимо меня; я ли летела к безжалостным камням, или они приближались ко мне – в то жуткое мгновение мне было все равно. Благоразумие, планы на жизнь, на день, что уготовила мне судьба – ничего больше не имело значения, ведь меня ждала верная смерть.

И вдруг я услышала напев шаманки, которую искала по всей Сибири. Смех ведьмы-худу из Луизианы. Зов сестер-ведьм со всех уголков земли, они звали меня по имени. Но громче всего прозвучал единственный сильный голос. Она произнесла лишь слово.

Лети!

Я вспомнила Элизабет, как она когда-то взяла меня за руку, и мы взмыли к ночному небу, как мы парили и скользили по воздуху.

И я взлетела.

А когда наконец приземлилась на вершину утеса, старика уже не было.

В следующие дни мы полностью сосредоточились на своей защите. К концу месяца луна начала расти. Да, до весеннего равноденствия оставалось еще несколько недель, и кругом лежал снег, но воздух уже пахнул просыпающейся жизнью, обновлением и расцветом. Настало время сделать подношение Богине и попросить ее заступничества. На кухне мы собрали необходимые для ритуала вещи – свечи, воду из священного источника, побеги тимьяна и лаванды, квадратный кусочек шелка – и стали ждать, пока ночная тьма не окутала всю деревушку. Мой алтарь находился в саду за домом – обрамленный изгородью камень и родник, где Теган когда-то увидела истинное обличье Гидеона. Пламя белых ритуальных свечей подрагивало на холодном воздухе, отбрасывая крошечные пляшущие тени. Я вглядывалась в огоньки и вспоминала пожар, охвативший Бэткомский лес пять лет назад. При свете дня мы, стоя на вершине низкого холма, увидели бы нетронутые верхушки, однако в лесу наверняка остались деревья, что хранили на себе шрамы той ночи. Пахло маслянистым ладаном. Теган начала читать молитву Богине, взывая с просьбой дать нам силы, предупредить об опасности, защитить нас своей непоколебимой любовью. Я сложила травы в центр кусочка шелка, накрыла их уголками ткани и подожгла от пламени свечи. Шелк зашипел, вспыхнув, и я бросила его в воду.

– Благослови нас своей мудростью, – тихо произнесла я. – Надели нас своей силой. Яви нам то, от чего мы должны уберечься.

Мы с Теган уставились на небольшое озерцо. Его поверхность подернулась рябью, втягивая угольки и пепел подношения. Поблескивающая вода отражала лишь тусклый свет луны, который вдруг стал розоватым, затем ярко-оранжевым и, наконец, насыщенно-красным. Страшная алая вода кипела и бурлила, словно кто-то развел под ней огонь. Я охнула – от пузырей исходил тошнотворный запах. Мы с Теган отшатнулись, не желая вдыхать ядовитые испарения.

– Он рядом и желает нам зла. Я бы даже сказала, смерти, – произнесла Теган, не в силах молчать о том, что мы обе ощутили. – Думаю, мы сами напросились, – добавила она якобы беззаботно, однако вышло не очень убедительно.

Ни я, ни она не хотели больше заговаривать о том, что открылось нам той ночью, пусть мы очень хорошо понимали всю важность подобного знака. Что можно было еще сказать? Тень Гидеона опережала его самого. Она нависала над нами в самые солнечные дни и в мягкой темноте ночи. Мы жили в постоянном страхе. Именно поэтому мы, в конце концов, и попросили Богиню о помощи. И мы никуда не ходили в одиночку. Я просыпалась от малейшего шороха, а Теган повсюду брала с собой излюбленный резной посох.

Два дня спустя мы до вечера работали на кухне – готовили кисло-сладкую приправу чатни из остатков зимнего запаса яблок. Дело это было несложное и умиротворяющее, зато результатами нам предстояло наслаждаться несколько месяцев. Когда мы справились, кухня уже настолько пропахла уксусом и специями, что мы решили перебраться в небольшую гостиную в передней части дома. Теган разожгла камин, и мы устроились в потертых, но удобных креслах, потягивая из кружек пастернаковый суп-пюре. Даже в свете пламени я не могла не заметить темные круги под глазами Теган и бледность ее мягкой юной кожи.

– У тебя усталый вид. Давай я подыщу тебе что-нибудь для лучшего сна.

Теган покачала головой.

– Я в порядке.

Алоизиус влез на подлокотник ее кресла и принялся грызть кусочки хлеба, которые его там дожидались.

– Тебе нужно хорошо отдохнуть, если…

– Если нагрянет Гидеон? – Теган уставилась в огонь. – Какое уж тут «если»? Когда Гидеон нагрянет. И я буду готова.

– Мы будем готовы.

– Завтра надо снова окурить все комнаты. Шалфеем и розмарином.

– Как тебе угодно.

– И я подумываю завести собаку.

– Собаку?

– Большую такую. Лучшая охранная система в мире.

Я сделала глоток.

– Не знаю, настолько это понравится Алоизиусу.

– Или даже двух, – продолжила Теган, пропустив мои слова мимо ушей. – Да, лучше парочку, правда?

На меня вдруг будто навалилась тяжесть. Предупреждение, которое нам показали в воде, было предельно ясным. Гидеон в пути, и мы не в силах ему противостоять. Никакие наши планы, заклинания и собаки хоть со всего графства не сумеют его удержать. Гидеон придет за Теган, уже не уверенный, что я способна ее защитить. Я отставила чашку и подалась вперед.