— Наверное. Умно, Бугаш. Но знаешь… вчера он легко разделался с лучшей стрелковой сотней. Что от нее осталось?

— Паника! В сотне началась паника. Они не сопротивлялись. Они бежали, а он резал их сзади, как волк ягнят.

— Как ты думаешь избежать паники, Бугаш? Не давать же лучникам сойру. От сойры все плывет перед глазами, можно только копьем тыкать… Хотя, конечно, я понимаю, все в воле Иирха! Авось кто-то и попадет…

— Не тревожь имя Иирха всуе! Помни, именно нашими руками вершит Иирх свою волю. И мы обязаны не жалеть усилий. Сойра, конечно, плоха. В этом главная сложность. Но существует еще один способ. Хотя это мое дело! Ты же расставь сотни полторы лучников и хорошо объясни им задачу. Прямо сейчас!

— Ладно… сделаю.

— Сделаешь, если желаешь, чтобы твоя кожа и дальше оставалась на тебе, дружище Ноцайр!

Соквоорг делал все как надо. Он не пропустил врагов к своим, и враги отдали ему положенную дань. Он посмотрел на недавно сотворенный им высокий вал кровавых тел.

Все идет как надо!

Но что-то уже было не так. Изменения начались в нем самом. Все сильнее чувствовалась отвратительная тянущая боль в руках и ногах. Он неожиданно понял, что безвозвратно потерял ощущение легкости и точности движений. Особое ощущение, которое и делало его тем, кем он был. Страшная правда молнией пронзила его — он начал умирать! Откуда он знал о приближении смерти? Нет, над этим вопросом он не думал. Однако принял очередное испытание, как подобает сыну Воорга, — стоя на боевом посту.

Единственным его желанием было уничтожить возможно больше врагов. Чтобы помочь своим.

А глупые враги торопливо строились, очевидно, снова собираясь идти в атаку. В стане врагов поднялась суета. Солдаты встали плечом к плечу и подняли над головами бронзовые щиты. На образовавшейся из этих щитов площадке появился человек. Он воздел руку и заговорил, а солдаты встречали каждую его фразу восторженными криками. Группа воинов стала затаскивать наверх какой-то завернутый в голубую ткань предмет. Предмет установили на щитах и сорвали с него ткань.

Взору присутствующих открылась тонкая, ярко-голубого цвета колонна, вокруг которой обвивался толстый розовый червь. Червь угрожающе поднял увенчанную золотой короной голову. Из его широко раскрытой пасти торчали острые зубы.

— Йирх! — завопила толпа. — Йирх! О-о-о-о!..

Со своего валуна Туриг наблюдал, как соквоорг противостоял затяжному, воистину нескончаемому штурму хархов. Подобно несокрушимому утесу, демон перегородил Тайранский мост. И враги оказались бессильны.

Но ощущение безнадежности не покидало стротана Турига. Он со своего места отлично видел ждущую своего часа хищную голубую змею. Он понимал, что количество солдат у противника почти не уменьшилось.

И еще он знал, что демон соквоорг скоро умрет.

Чувство безысходности придавливало стротана Турига к каменистой земле, грызло его душу. Острыми зубами оно вцепилось стротану в самое сердце…

Стротан будто наяву увидел пылающие дома реанцев, слышал их мольбы о помощи. Хархи не пощадят их!

«Интересно, — задумался он, — смог бы я пожертвовать своей бессмертной душой, чтобы спасти Реану?»

Спасти Реану!.. Спасти Реану!.. Спасти!.. — билась и билась в голове отчаянная мысль.

И тут он увидел, как над толпой вражеских солдат вознеслась колонна с обвившимся вокруг нее Червем Иирхом.

Соквоорг увидел своего главного врага и теперь был в полной растерянности. Он совершенно не знал, что ему делать дальше. Он узнал хищный оскал Отца Тьмы Свеирга на этом вознесшемся над головами солдат идоле. И он серьезно засомневался в правильности своей цели.

Он понимал: не пускать врагов на мост было важным делом. Однако неизмеримо важнее была победа Воорга над Великим Врагом. И если сын Воорга поможет своему Отцу в Вечной Битве, разве это не будет достойным завершением его короткой жизни?..

Мысли, грохоча, перекатывались в голове соквоорга и постепенно спекались в прочный монолит решения.

— Йирх! Йирх! А-а-а-а-а! — продолжала реветь медленно обретающая божественное единство толпа.

— Во-о-о-ор-рг!!! — что было сил, протяжно и страшно закричал соквоорг. Он обрел уверенность.

Соквоорг сменил цель. Теперь он знал, что делать.

Возможно, его бросок прозевали, а возможно, он слишком быстро преодолел отделяющее его от солдат расстояние. Но когда он, рыча, как тысяча драконов, ворвался в строй лучников, те были в полнейшей растерянности.

Некоторые из них пытались неловко отмахиваться луками, у некоторых в руках появились небольшие бронзовые мечи. Но все они умирали. Хотя их смерть теперь не была целью соквоорга. Просто они стояли на его пути, а он пробивал себе дорогу к своему главному врагу — Змею Свеиргу. Он желал одного — совершить большой подвиг.

Человек наверху метался, сердито крича, но его не было слышно за общим шумом. Могучим прыжком, преодолевая нарастающую боль в ногах, соквоорг взметнул свое тяжелое тело на площадку из бронзовых щитов и заревел. Человек, который там стоял, крича, махнул бронзовым мечом, и соквоорг небрежным движением отсек человеку руку.