Когда он положил пакеты на диван, у Джорджии перехватило дыхание от ужаса. Она плакала и умоляла Джеймса не покидать ее, потом перестала есть и спать, а затем начала есть слишком много. «Сникерсы» и чипсы, гамбургеры и булки, пирожные с кремом, мороженое, пицца и торты… Она ела все, что покупала или находила в холодильнике. Даже самый дешевый фастфуд.

«Если ты столько ешь, то стоит задуматься, не беременность ли тому причиной?» — предположила как-то одна ее подруга, поборница здорового питания и экзотических диет.

Джорджия насторожилась. Месячные у нее действительно запаздывали. Даже слишком. И это уже само по себе было тревожным симптомом.

И что ей оставалось делать после этого? Вернуться назад в свой маленький городишко в Пенсильвании? Можно ли вообще пережить унизительное возвращение к родителям и в двадцать четыре года признать, что ее карьера летит к черту? Или ей все же стоило немедленно обратиться к врачу и сделать аборт? Джорджия проводила все свое время за чтением и разбором рукописей и писем в редакцию и поеданием самых сладких и высококалорийных маффинов.

Она решила ничего не предпринимать, просто пустила все на самотек и продолжала жить так, словно ничего не произошло, пока ее положение не стало очевидным для всех. Перед тем как купить билет на поезд, чтобы возвратиться к родителям, Джорджия отправилась прогуляться в Сентрал-парк. Она не видела иного выхода, кроме как обратиться за помощью к отцу и матери, однако ее гордость была уязвлена, а самолюбие изранено необходимостью признаться в случившемся.

— Мы очень счастливы, что ты вернешься домой, — сказал ей по телефону отец, опередив тяжелый вздох матери.

— Ты совершила ошибку, поверив обещаниям мужчины, — вмешалась мать. — Это же очевидно: ему нужно от тебя только одно. Ты не подумала о последствиях и ступила на скользкую дорожку; не все родители повели бы себя так снисходительно по отношению к опозоренной дочери.

Джорджия представила недовольное выражение на лице Бесс, сурово сжатые губы — она неоднократно видела это в детстве — и молча слушала их спор о том, на каком поезде ей лучше ехать. Она была настолько измотана физически и морально, что готова была согласиться с любыми их требованиями.

Лето выдалось жаркое. Кондиционер в ее жилище в Вест-Сайде работал не слишком исправно, и ей ничего не оставалось, кроме как компенсировать нехватку прохлады питьем ледяного сока. Волосы ее все время мокли от пота и прилипали к щекам, тяжесть живота казалась невыносимой, пальцы на руках распухли и болели, а покрасневшие глаза слезились. В конце концов она не вытерпела и однажды ночью позвонила Джеймсу, сообщив ему о своем положении. Он был не просто рассержен, скорее взбешен. Лежа в постели со своей новой подружкой, он коротко ответил ей, что у него нет времени с ней беседовать, и предложил встретиться завтра в парке. Она прождала его там почти целый день, сидя на скамейке с вязаньем и думая о ребенке, который скоро должен появиться на свет, но Джеймс так и не пришел.

— Какая любопытная модель! Вы выбрали довольно сложный вариант.

Джорджия подняла голову и посмотрела на элегантно одетую пожилую даму, стоявшую прямо перед ней и разглядывавшую ее вязанье. Шляпа почти полностью скрывала ее лицо. И Джорджии вдруг сделалось ужасно стыдно за свою неопрятность, за большой живот, за свою молодость и глупость.

Незнакомка села с ней рядом и принялась рассказывать, как она вязала когда-то для своих детей и какое важное место занимали спицы в ее жизни в течение длительного периода. Джорджии очень хотелось, чтобы она поскорее ушла, но, как человек воспитанный и тактичный, она слушала эту женщину и не прерывала ее. Джорджия молчала, в прострации уставившись в землю, и слезы ручьем текли по щекам.

— Не много найдется людей, способных связать такой рисунок, — услышала она, внезапно очнувшись и увидев, что женщина указывает на ее работу. — Вязание — старое, почти утраченное искусство, и ваша работа дорогого стоит.

Незнакомка покосилась на ее левую руку, ожидая увидеть кольцо, которого у Джорджии никогда не было.

— Знаете, будь я на вашем месте, я не стала бы сидеть сложа руки, если бы умела делать такие вещи. Я попыталась бы узнать, кому нужны шарфы и свитеры с необычными рисунками и узорами. Вам ничего не стоит стать настоящим профессионалом; если уж вы взялись за такую сложную работу, то сможете и все остальное. На Бродвее в одном из магазинов продаются отличные журналы с интересными моделями для вязания.

Джорджия совершенно потерялась от смущения; она даже не знала, что сказать в ответ — то ли поблагодарить незнакомку за совет и участие, то ли сделать вид, будто все это ей безразлично.

Женщина поднялась со скамейки, завидев мужчину, появившегося в начале аллеи.

— Дорогая моя, поверьте, у вас есть талант, я не ошибаюсь в подобных вещах. — Она положила на вязанье Джорджии визитку. — А чтобы вы не сомневались в том, что я говорю правду, вот вам мои координаты. Я хочу купить у вас первый же свитер, который вы свяжете. Возьмите для него кашемир и постарайтесь сделать все поскорее. Я буду ждать вашего звонка.