– А ты не узнал?
– удивился его вопросу Орв.
– Это довольно распространенный в Акааре отвар от похмелья, странно, что тебе он неизвестен. Я на него сорок минут угрохал, пока добился нужного результата.

– Не знаю, моя мама отца всегда рассолом лечит, - отрешенно заметил Джит и, наконец, решившись, залпом опрокинул в себя неприятно выглядевшее лекарство.
– Фу, ну и гадость, - с большим усилием проглотив обжигающе горячую жидкость выдавил акаарец, отфыркиваясь и рыская глазами по кухне в поисках воды, чтобы запить отвратительное на вкус снадобье.
– Дай воды, пожалуйста.

– Нельзя, - с мстительным удовлетворением отказал ему северянин, которому вид страдающего от чрезмерных ночных возлияний товарища приносил огромное удовольствие.
– В течение пятнадцати минут не рекомендуется принимать внутрь что-либо еще, иначе не подействует. Желаешь мучиться от головной боли, рези в глазах, ужасной жажды и повышенной чувствительности к громким звукам еще сутки? Потому что если сейчас выпьешь воды, то именно таким образом проявится побочный эффект от этого лекарства, причем практически мгновенно. Поэтому советую перетерпеть. Скоро станет легче. Наверное. Я на себе это лекарство не испытывал, потому точно сказать не могу.

– Изверг, - буркнул Балдев и снова скривился от накатившей головной боли.
– Ууй, как голова-то раскалывается! Кстати где это мы?

– У Лисара дома, - отбирая у него кружку ответил Орвар, сразу же ополаскивая посуду и ставя ее на свое место в буфете.
– В Академию вас обоих в том состоянии, в котором нашел, везти было нельзя, а отель показался слишком дорог. Хорошо, что Ли, вопреки своему обыкновению, взял с собой ключи от квартиры.

– Ни черта не помню, - пожаловался ему Джит, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера, но если он сам уже проснулся, то память выходить из своего похмельного анабиоза даже не собиралась, на все попытки отвечая вспышками нестерпимой головной боли.

– Пить надо меньше, - наставительно промолвил Орвар, равнодушно наблюдая за мучениями товарища.
– Сколько раз я говорил тебе и Лисару о вреде алкоголя для человека, вот теперь пожинаешь плоды своего неблагоразумия.

– Ли был прав, ты действительно становишься невероятным занудой, как только речь заходит о спиртном, - зло покосился на него Джит.
– Ой, у меня от каждого твоего слова будто сотня гномьих отбойных молотков в черепушке стучать начинают разом. Что вчера случилось?

– Вот и мне хотелось бы знать, - хмыкнул Орв, поворачиваясь к окну кухни и доставая с широкого подоконника планшет Лисара в черном чехле.
– Особенно насчет этого, - он несколькими легкими касаниями разблокировал компьютер и, открыв нужный документ, повернул его акаарцу.
– Желаю услышать твои объяснения по этому поводу.

"Черт", - только и подумал акаарец, увидев перед своими глазами двухлетний рабочий контракт Лисара с гномьей кампанией "Биджих Сталь" в колонии Д-13. Видимо горькое варево северянина начало действовать, так как в затуманенном жутким похмельем сознании начали всплывать кое-какие события прошедшей гулянки. Вчера, где-то через пару часов после начала их пьянки, к Джиту и Лисару за стол подсели два хорошо одетых гнома, привычно широких в кости и непривычно безбородых и коротко стриженных, лет где-то сорока-сорока пяти. Мужчины заказали парням бутылку хорошей гномьей настойки и за каких-то сорок минут уговорили уже не совсем трезвого квартерона заключить договор с их фирмой на хорошую и высокооплачиваемую должность. Непонятно с чего, но Лисару показалось прикольным принять их предложение и улететь на дикую планету, подальше от Тарна и сопровождающих его тут любовных неудач. При этом Ли взял с Балдева честное слово не говорить об этой сделке северянину. "Иначе этот парень обязательно помчится вслед за мной, а я ему и так слишком много должен", - загадочно обронил при этом собутыльник, наливая себе еще гномьей настойки, вторую бутылку которой поставили им щедрые гномы, обмывая только что подписанный договор. И вот теперь Джит смотрел на злополучный контракт и соображал, что бы ответить явно недовольному выходкой Ли Орвару.

– И что я должен объяснять?
– состроив невинную мордочку спросил акаарец, недоуменно таращась на северянина.
– Ли предложили неплохую работу с огромной зарплатой, он согласился, больше мне сказать нечего. А что не так?

– То, что из большого количества планет-колоний нашей огромной Империи с кучей не менее респектабельных фирм и кампаний со множеством вакансий по его специальности Лисар выбрал самую захудалую планету во всем обитаемом космосе!
– едва ли не плюясь ядом негодующим тоном проговорил Орвар, бешено сверкая глазами.
– Я тебя для чего вместе с Ли отправил? Чтобы пить с ним до полного изумления и свинячьего визга? Ты же должен был просто присмотреть за ним и не дать наделать глупостей вроде чего-то подобного!

– Сбавь тон, - устало произнес Джит, у которого от воплей северянина нещадно заломило виски.
– Ты меня не дослушал. Я старался его отговорить, но ты ведь знаешь Ли, если ему в голову что-нибудь втемяшится, то его хрен переспоришь. Я даже его опекунам дозвонился в надежде, что взрослые люди сумеют хоть как-то его переубедить, но фиг там, - попробовал оправдаться Балдев.

– То есть?
– не понял его Орв.
– Я ни за что не поверю, что Ли ослушался учителя Сейджи и господина Фахимтара!

– Первому я не дозвонился, а второй, гном который, по моему даже обрадовался, - пустился в объяснения акаарец, потирая заломившие виски.
– По крайней мере, Лисара он поддержал и сам подготовил документы.

– То-то я думаю, что бумаги очень грамотно составлены, - протянул северянин, видимо что-то про себя прояснив.
– Понятно почему господин Фахимтар обрадовался, видимо знает кого-то из этой кампании, связи у него обширные, - Джиту показалось или в голосе Орвара на этих словах действительно прозвучала затаенная зависть?
– а это значит, что данная фирма достойна некоторого доверия, - также задумчиво продолжил Орв, вертя в правой руке опасно поблескивающий скальпель гномьей работы, кстати, подаренный Лисаром, уже очищенный от крови полуорка, с которым северянин столкнулся прошлой ночью.
– Но все равно странно, как это сверхзаботливые опекуны отважились отпустить своего подопечного так далеко, на Д, чтоб ее, 13!