– Может, я не так хорошо знал Виктора, как ты, - Гарри сделал еще одну попытку. – Но, мне кажется, он не сказал тебе о своей болезни, как раз из-за того, чтобы ты не убивалась. Он хотел, чтобы ты была счастлива…

– Не в этом дело, - почти с криком перебила его девушка. – Дело не в том, что он не сказал мне, и не в том, что бросил из-за этого, - на ее щеках вновь появились слезы. – А в том, что я не заметила, что с ним происходит, что что-то не так.

– Миона…

Она не дала возможности договорить Поттеру. Впервые за это время, она ощутила потребность высказаться. Словно она этого не скажет, то оно задушит ее изнутри.

– Как я могу доверять себе, если не смогла увидеть, что твориться с человеком, которого я люблю, - Гермиона даже не могла подумать, какую боль причинила только что Поттеру. – Как? Как я могу находиться рядом с людьми, и постоянно думать, что не замечаю очевидных вещей? Я больше не могу доверять себе. Это, чертовски, отстойно.

Гарри моментально поменялся в лице от слов, что услышал. Словно что-то щелкнуло внутри него, и он больше не чувствовал ничего. Это был предел, который он мог выдержать, и она его перешагнула.

– Знаешь, что еще отстойно? – холодным голосом говорил брюнет. – Ты настолько увлеклась собственными страданиями, что не замечаешь, что делаешь больно близким людям. Твои родители, Малфой, Рон… они переживают за тебя, - он тяжело вздохнул. – Перестань думать о мертвых. Подумай о живых, особенно о тех, кто любит тебя, иначе ты потеряешь всех, а затем и себя А я… . В общем, дашь знать, когда разберешься в себе.

Девушка перестала плакать и удивленно смотрела на Гарри. Ей хотелось возразить ему, хотелось сказать, что она знает, что чувствует к нему, но не смогла. И когда за Поттером захлопнулись двери ее спальни, Гермиона прикрыла глаза от боли. Грубо смахнув синтезатор с кровати, тот с грохотом упал на пол, эхом разнося девичье отчаяние. Грейнджер откинулась на кровати, и слезы вновь хлынули с ее глаз. На этот раз уже из-за собственной глупости. Она понимала, что только что потеряла своего парня, пытаясь разобраться с мертвым любовником.

Еще никогда прежде девушка не чувствовала себя такой пустой. С уходом Гарри что-то потухло в ней, и это в купе с болью от утраты Виктора, эти чувства терзали ее всю ночь. Умирая, люди исчезают. Исчезают их голос, их смех, теплота их дыхания. Исчезает их плоть, а, в конечном счете, и кости. Исчезает и память об этих людях. Это ужасно и в то же время естественно. В такие моменты действительно удивляешься насколько человек сильное существо. Ибо в один момент жизнь мисс Грейнджер рассыпалась на тысячу маленьких осколков, а уже в другой она нашла в себе силы, чтобы сложить с них новую. Никто не говорит, что в ней не будет боли и всего прочего, что люди так старательно обходят стороной, но она обязательно будет счастлива. Она пообещала себе это.

На следующее утро, она проснулась довольно рано. Настроение было не самым лучшим, не смотря на намерения начать новую страницу в своей жизни, она все еще не могла избавиться от грусти о Викторе.

Спустившись вниз на завтрак, она делала вид, будто ничего не случилось. Тоже повторяли и ее родители. Они понимали, что будет только хуже, если они попытаются еще раз поговорить об этом. Миссис Грейнджер все еще помнила, как в прошлый раз ее дочь просто развернулась и закрылась в своей комнате.

В некоторый момент утро показалось обычным, словно не было тех ужасных событий. У Гермионы на лице появилась едва заметная улыбка, когда она переступила порог университета. Эта мисс Всезнайка до этого момента не осознавала, как она любила учиться. Уже после первой пары, она настолько ушла в учебу, что даже не чувствовала: вины, тоски, злости, в общем всего того, что преследовало ее последнюю неделю.

Грейнджер так же надеялась встретиться с Гарри, и попробовать объясниться. Попросить прощение за столь глупое поведение. Ночью, обдумывая свое поведение, она поняла, как делала больно парню, даже не осознавая этого. Впервые в жизни она была настолько эгоистична, и ей было стыдно за это.

– Книги, книги, книги, - послышался голос Драко, за спиной девушки. – Как же я раньше не догадался искать тебя в библиотеке.

Гермиона одарила ее насмешливым взглядом и вернулась к увесистой книге.

– Знаешь, когда мне сказали, что наша умница-разумница пришла на занятия, я не поверил, - один из плюсов этого парня было то, что он мог заставить Миону улыбаться, а еще ему было абсолютно плевать на то, что он может задеть чьи-то чувства своими шуточками. – Не хочешь перекусить? А то я дико голоден. Девушки, ну ты понимаешь.

Мисс Грейнджер скорчила рожицу, пытаясь остановить словесный поток своего кузена. Ей никогда не нравилось слушать подробности его личной жизни, это всегда гадко и полно грязи.

– Все, все, - девушка быстро запротестовала, подымаясь со стула. – Я пойду, только если ты заткнешься.

Блондин сделал детский жест, словно он закрывает рот на замок. Оба подростка засмеялись, и направились в кафетерий, что находилась недалеко от кампуса.

– Ты не видел Гарри? – спросила Гермиона, когда они уже сделали заказ.