Повесть о восстании в концлагере.
Входит в сборник «Янтарная Комната». Больше нигде не печаталась.
ВОЛЧИЙ СЛЕД
Посвящается немецкому коммунисту
Генриху Рау
Это произошло совсем недавно в небольшом западногерманском городе.
На кровати, натянув до подбородка едко-лиловое одеяло, лежал поджарый, со впалыми щеками человек. Его холодные, водянисто-зеленые глаза тупо смотрели в потолок. Там, на белой до синевы штукатурке, четко выступал ржавый подтек. Подтек чем-то напоминал голову с очень узким лицом и острым носом…
У окна, прижавшись лбом к стеклу, стояла женщина и пристально смотрела на улицу.- Ее фигуру скрывал свободный, с широкими рукавами, халат. На плечах лежали темные пышные непричесанные волосы. Женщина напряженно смотрела на большой серый дом, около которого стояли двое мужчин и полицейский. Мужчины, размахивая руками, что-то доказывали полицейскому. Тот невозмутимо слушал и молчал.
– Ну?..
– не разжимая губ, выдавил из-под одеяла человек.
– Собираются, - ответила, не оборачиваясь, женщина.
– Ага… - Он опять уставился в потолок.
Прошло несколько минут. От напряжения глаза у лежавшего на кровати подернулись влагой. Он нервно и резко позвал:
– Адель!
Женщина вздрогнула, сжалась и, медленно повернувшись, прошептала:
– Да, Макс…
Человек под одеялом неожиданно мягко улыбнулся и по-детски капризно приказал:
– Да вытри же мне глаза.
На миловидном, но уже немолодом лице Адели вспыхнул румянец. Она стыдливо прижала к груди чуть распахнувшийся халат, торопливо принесла полотенце и осторожно накрыла расслабленное, чем-то виноватое и как будто даже нежное лицо Макса… Но потом, когда сняла полотенце, лицо его было бледно, с брезгливо-злыми глазами. Прошла еще минута. Адель все еще стояла около Макса. Макс, не отрывая глаз от потолка, облизал сухие губы… Адель метнулась к столику, вынула из коробочки сигарету, сама прикурила и сунула в рот Максу. Глубоко затянувшись, Макс выдохнул вместе с клубком дыма:
– Ну что там?..
Адель вернулась к окну и радостно воскликнула:
– Толпа, Макс!.. Настоящая толпа.
– Ага!..
– И Макс громко рассмеялся.
На улице около большого серого дома шумела толпа. Здесь были и женщины с продуктовыми сумками, и рабочие в кепках, в легких не по сезону пальто, и обыватели в кожанках с меховыми воротниками, в калошах, и возбужденные, радостные ребятишки, и - один полицейский.
Человек в кожаной куртке соскребал ножом со стены дома свежую черную краску. Однако огромная свастика плотно впились в стену… Толпа возбужденно гудела:
– Долой фашизм!..
– Наци! Ваши волчьи следы видны снова… Мы не потерпим, слышите, наци!..
– Тихо. Тихо надо. Прошу разойтись, - твердил полицейский.
– Разберемся.
Адель оторвалась от окна. Лицо теперь у нее было бледное, испуганное и усталое.
– Они идут сюда, Макс, - прошептала она.
– Ну и что?..
Адель зябко закуталась в халат и вяло опустилась на стул.
Полицейский и двое штатских вошли прямо в спальню.
– Прошу встать и одеться, - сказал полицейский.
Человек под одеялом усмехнулся. Адель рывком сбросила на пол одеяло. Полицейский вздрогнул и переступил с ноги на ногу. Штатские растерянно переглянулись. На кровати лежал безрукий инвалид. Что-то жуткое было в его фигуре, завернутой в безукоризненно чистое белье… Он очень напоминал статую. Бледное, с бескровными губами и холодными глазами лицо, тонкое, как ствол, туловище с обрезанными плечами и длинные жилистые ноги с плоскими ступнями. Человек вдруг закашлял. И туловище заходило, словно на шарнирах, а ступни ног застучали по спинке кровати, как деревянные. Полицейский солидно нагнулся, поднял одеяло и аккуратно Покрыл им безрукое туловище…
Допрос был коротким.
– Как вас зовут?
– Макс Оссе.
– А вас?
– Адель.
– Жена?
– Да.
– Свидетельство о браке?
– Потеряно.
– Когда поженились?
– О, это длинная и забавная история, - усмехнулся безрукий.
– Были знакомы, потом любили. Потом война и прочее. Все перемешалось. В сутолоке внезапно потерялись…
– А потом?..
– А потом… - Он бросил на Адель жесткий взгляд. Та опустила голову.-Как видите, она снова со мной. И опять счастливы.
Полицейский подошел к шкафу и распахнул дверцы. Среди костюмов висел голубой мундир с серебристыми погонами.
– Осторожней, не запачкай мой мундир, - предупредил Макс.
Один из штатских прикусил губу. Другой - смотрел в окно, затем, обернувшись, резко спросил:
– Скажите, знаком ли вам Карл Шульц?..
– Помолчав, добавил: - И Антон Штрейтвизер?..
Безрукий передернул обрубками плеч:
– Может быть, и знакомы… Какое это имеет отношение ко мне?
– Они члены «немецкой имперской партии», замешаны в антиконституционных действиях.