Теперь девушки вернулись в фэнтази мир, тоже не в меньшей степени жестокий, но более патриархальный, чем предыдущий….

Послышался голосочек Барбары, какой-то измученный, и более детский, чем обычно:

— Ты в большом порядке босоногая и рыжая принцесса?

Моника вяло ответила:

— Я… Большой порядок царит в Третьем Рейхе, в СШВ полнейший бардак, а у меня на вербе грушка растет…

Обе воительницы пырснули забористым смехом… Моника почувствовала, что не ней возвращаются сила, а словно подпаленные на средневековой дыбе голые ступни ощутили легенькую прохладу.

— Ну, что же рванем в бой!

Девчата осторожно поползли к поверхности, голые коленки, живот и руки, кололо, но защитное зелье сделало кожу необычайно упругой и, она почти не царапалась. Барбара спросила:

— А как мы так дали прикурить, разыграв храпа против американских полков…

Моника весело хихикнула:

— Не то слово! Вот это был храп… Всех храпам храп в котором мы не спасовали!

Огнезарная дьяволица Барбара заметила:

— Научись давать пасы, коль не хочешь спасовать — самая лучшая индивидуальная игра, хуже отлаженной коллективной!

Воительницы, наконец, добрались до поверхности и вылезли из кустов. Пейзаж заметно изменился… куда-то делись целых семь лун и стало сумрачно, даже на двадцать шагов ничего не видно. А ведь глаза у девчат как у кошек. Но все равно вполне можно различить, что вокруг валяются раздавленные, искалеченные, изрезанные тела упырей, троллей и вурдалаков. И пара почти перерубленных пополам, почти обнаженных девчонок.

Моника присвистнула:

— Вот это представление… Все бы ничего, только сильно смердит!

Барбара утешила:

— Тем, кто попадет в наше рабство, и будет хуже! И придется выгребать помойные ямы и не таким нанюхается невольник!

Моника прислушалась, её изящные ушки шевельнулись… Босые, способные соблазнить сурового архангела ножки, с медно-золотистой кожей, и словно прорисованными точеными пальчиками вступили в жижу и крови, слизи, перемолотых, колючих костей…

Живых внизу не было, это типичное царство Аида. Зато бой продолжался наверху, там еще рубились, исступленно кричали всадницы и орали поражаемые ими чудовища. Сотрясали поверхность неведомой планеты, разновидности гибрида грызунов и динозавров извергающие столь противные звуки, что их и ревом назвать нельзя.

Было жутко и как-то по неприятному прохладно…

Блистающая семицветной прической воительница Моника растеряно посмотрела на свои голые, расцарапанные руки:

— А то совсем пустая!

— Не кисни амазонка! — Подбодрила Барбара. — Если есть рука, значит, и винтовка к ней найдется!

Наклонившись, и поигрывая рябью мускулов на теле, обе воительницы принялись обшаривать землю, рассчитывая найти палаш или на худо конец копье. Барбара с воодушевление воскликнула:

— А вот смотри какой меч… Это даже не гномой работа, кузнецов бога Тора.

Моника вежливо попросила:

— Подруга, дай подержать…

Огнезарная воительница-чемпионка передала оружие ей:

— Бери! Лучше отдать доброму товарищу, чем отдаваться злому недругу!

Внезапно Моника услышала резкий шорох слева и рефлекторно выставила клинок перед собой. Монстр в виде крысиного динозавра, бросился слету на из полумрака сбивая красивую воительницу с ног.

Смердящие как разлагающийся труп челюсти клацнули у самого нежного личика девицы, хотя волосатое тело чудовище уже было распорото, почти пополам налетев на острейший с секретной закалкой клинок кладенца. Моника отчаянно оттолкнула его коленями, а Барбара пришла на подмогу. Противник захлебывался слизью и кровью, но не терял ни капли своей ненависти.

Семицветная воительница воскликнула:

— Я тебе не поддамся скотина, хоть здоровая дылда-детина!

Тут Моника ощутила, что-то новое, не вполне обычное, что прибавилось к шуму слабеющей схвати. Лежа на земле, девушка-шпионка ощутила это обнаженной спиной: чуть заметные, но ритмичные, словно армейский марш подрагивания. Это вроде бы и знакомо, но вовсе не то ощущения когда влюбленный узнает по шашкам свою подругу. А наоборот, такое… ну с точностью до наоборот.

Барбара также осязала подобное, упав к траве, выбирая не столь испачканное место и прижав ухо. Тут личико рыжеволосой бестии перекосилось. Она вдруг поняла, что все это значит и шепнула:

— Антураж…

— Чего? — Не поняла Моника.

Барбара посмотрела на нее более, чем красноречиво:

— Похоже килдык нам!

Моника философски заметила:

— В бое бывают всякие моменты, нет такого, во время которого не грозила опасность! Опасности бывают всякого уровня, но нет такой, из-за которой стоило бросать в бою товарища!

Тут ей ответом стал пронзительный и одновременно раскатистый рев новых труб, который возвестил о свежем отряде упырей, вурдалаков и троллей, спешащим на шум битвы.