– Эмили! Нет!- крик Дмитрия привлек внимание Эмили, но она лишь сверкнула в его сторону искорками зеленых глаз.

Когда она коснулась нежити, ее губы шевельнулись, и мягкий голос, лишенный прежних чувств, произнес:

– Актацо!

От звука ее тихого голоса даже деревья содрогнулись. Пару крестов упали на землю, превращаясь в тлен. Взрывная волна, плотный круг белого дыма вырвался из Эмили и пронесся вдоль всего кладбища, неся за собой огненную лавину, которая сжигала нежити, оставляя на зеленой траве черную пелену нагори, и оглушающий вопль темных тварей.

И даже зомби, которые не успели вплотную подобраться, к шайке ведьм, так и сгорели в круге ее силы, пеплом рассыпаясь по кладбищенской земле.

Наконец все прекратилось. Небо вновь стало темнее сумрака, переполненное дождевой водой. Ветер зашумел в листве. Четыре пары обеспокоенных глаз разглядывал кладбище, будь то, видят его впервые. И все из них буквально чувствовали, как смертоносное кольцо проходило сквозь них, не причиняя им даже малейшего вреда. И даже наоборот. От этого магического заряда их амулеты вновь наполнились силами природы.

Дмитрий с трудом перевел взгляд на амулет, который все это время сжимал дрожащими пальцами. Сплетенный из нескольких веточек магический атрибут зажегся редкими камушками и тут же погас, готовый к новой атаке.

Только атаковать было уже не чего...

Дмитрий заметил, как нелепо выглядит лицо Максимки в запотевшем окне старой хибары. Наверное, его колотило от жути и страха, но на его лицо вылезла радостная улыбка. Стараясь не поддаться истерики, Дмитрий перевел обескураженный взгляд на Эмили. Она не шевелилась. Смотрела перед собой абсолютно не видящим взглядом и часто дышала. Ведьмам потребовалось несколько минут, что бы прийти в себя, после произошедшего, ведь подобного еще ни разу, ни кто из них и не видел.

Первым очнутся Влад, медленно пересекая расстояние между ним и тем местом, где стояла Эмили. Он разглядывал ее спину так, словно вот-вот она оживет и сама станет темной тварью, только в несколько раз сильнее той, с чем им приходится бороться каждую третью ночь.

– Аккуратнее,- слышит он волнующий голос Риты, и, переводит взгляд на Дмитрия

Тот часто дышит, и смотрит с таким потрясением, что между ними вдруг моментально создается внутренняя связь:

Давай,- одобрительно кивает он.

Хорошо,- заглатывает Влад волнение обратно в глотку.

Он медленно обходит ее из-за спины и его лицо напряженно мрачнеет.

– Эмили?- завет он ее по имени, но она не реагирует и тогда он достраивается до ее руки, но, ни чего не происходит и он произносит уже громче,- Ты меня слышишь?

В бледном лице девушки чувства меняются как в детском калейдоскопе. Еще мгновение назад воинственный взгляд мрачнеет, и ее ноги обессилено подгибаются. Влад подхватывает ее тело и бережно укладывает на землю.

– Эмили!- испуганно кричит Дмитрий, пересекая расстояние до девушки, падает на колени и, сгребая ее в охапку, трясет что есть мочи,- Очнись! Черт бы тебя побрал! Очнись!

Он щупает пульс с таким чувством, словно сам теряет всякую жизнь, но вдруг напряженно выдыхает и смотрит на ведьм. Они плотным кругом стоят вокруг них и смотрят сверху с опасением и тревогой.

Даже Максим выбежал из хибары и не выдерживая напряжения садится рядом.

– Жива,- выдыхает Дмитрий,- Она жива.

Его дрожащие руки сгребают ее на колени. Парень крепко прижимает ее к своей груди и жмется щекой к ее мокрым волосам.

Лиза теряет терпение:

– Как думаете, что это было?

– Самая могущественная магия,- отвечает Влад не в силах отвести взгляд от Эмили и Дмитрия,- О которой, нам рассказывала Мила...

И Дима понимал, о чем идет речь. Все это время пока они практиковали групповую магию по наставлению Милы, старуха не однократно заверяла их, что скоро их сила станет могущественной.

– С появлением Гекаты, ваша жизнь изменится,- услышал он голос бабули в своей голове и снова посмотрел на девушку в охапке своих рук.

Огромная сила, которая была частью ее, пугала парня, но в то же время он не мог не тянуться к ней. И это было не просто влечением, а нечто большим, тем, что он и сам не в силах был понять.

Он сбросил несколько прядей с ее лица, оно было умиротворенным и спокойным, как ни когда прежде. Дмитрий впервые видел ее такой, тихой и молчаливой и от этого сладостная истома обливала сердце.