причитающимся ей по праву. Если нет? Он уйдет, и она ничего не скажет, потому что в

глазах ее класса она считалась оскверненной, чистота ее была утеряна, как только ее

поле вспахали.

Действительно, Харм решил, что пришло время остепениться. После столетий

дебоширства и греховности возраст брал свое, и он задумывался о первостепенном

наследстве, которое он оставит после себя. На данный момент имелось огромное

количество бастардов, плодов его чресл, о которых он не знал, не заботился и с

которыми никогда не ассоциировал себя - и долгое время это было приемлемым побочным

продуктом того, что он ни перед кем и ни перед чем не был в ответе.

Впрочем, теперь... он поймал себя на том, что желает подобающего семейного

древа. И существовала еще проблема долгов по пари, некоторые из них отец этой

женщины с готовностью мог оплатить - но опять-таки, если это не сын, он не

собирался на ней жениться. Он не был безумцем и не желал продавать себя за пенни как

проститутка. Более того, бесчисленное количество женщин из глимеры жаждали

статуса, который несет с собой брак с членом Братства Черного Кинжала.

Харм не собирался связывать себя обязательствами, пока у него не будет

отпрыска мужского пола, которого он будет подобающе воспитывать с первой же ночи.

– Ох, да соберись ты, - сорвался он, когда она вновь закричала так, что в ушах

зазвенело.
– Умолкни.

Как и во всем остальном, она его не послушалась.

– Начинается...! Твой сын рождается!

Надетая на ней сорочка оказалась задрана до основания набухших грудей ее

дергающимися, сжимающимися в кулаки руками, растянутый округлый живот

бесстыдно выставлен на обозрение, бледные узкие бедра широко раздвинулись. То, что

происходило в ее естестве, было отвратительным - то, что должно быть нежным

https://vk.com/vmrosland

красивым входом, принимающим мужское возбуждение, сочилось всевозможными

жидкостями и тканями, плоть опухла и исказилась.

Нет, он никогда больше не войдет в нее. Сын или нет, брак или нет, это

извращение, происходящее у него на глазах, он никогда не сумеет забыть.

К счастью, браки по расчету были распространены среди аристократов - не то

чтобы его это волновало обратное. Ее нужды едва ли имели значение.

– Он близок к тебе!
– выкрикнула она, запрокидывая голову и царапая пальцами

землю под собой.
– Твой сын... он уже близко к тебе!

Харм нахмурился, затем глаза его расширились, и он изменил позу. Она не лгала. По

правде, нечто появлялось из ее внутреннего... это было...

Убожество. Ужасная, деформированная...

Нога. Это была нога?

– Возьми своего сына из моего тела, - приказала она между тяжелыми вздохами.
–

Извлеки его из меня и прижми к своему бьющемуся сердцу, зная, что он плоть от плоти

твоей!

Со всем оружием и боевым снаряжением, прикрепленным к его форме, Харм

опустился на колени, когда показалась вторая нога.

– Вытащи его! Вытащи его! - полилась кровь, женщина вновь закричала, а

младенец не изменил своего положения.
– Помоги мне! Он не выходит!