Шрифт:
Хло энергично затрясла головой, вверх-вниз, снова вверх-вниз, тем самым подтверждая, что прыжки Бивана были выше всяких похвал.
– А у меня уже есть одно желание! – доверительно сообщила она Шелли.
– Даже так? – воскликнула заинтригованная Шелли.
– Хло задумает его, когда будет задувать свечи на торте в день своего рождения, – пояснила ей Шарлотта.
– Правильно! – одобрила Шелли. – Это самое подходящее время для задумывания всяких желаний. И что же ты решила пожелать себе?
Хло повернулась к матери и, отложив вилку в сторону, вскарабкалась к ней на колени и прошептала что-то на ухо.
Шарлотта весело рассмеялась.
– Ах ты, моя маленькая кокетка!
– Что она там придумала? – спросила Кэти.
– Она хочет пожелать себе успешного выступления с прыжками, когда придет ее черед, – пояснила Шарлотта. – Но до этого еще надо немного дорасти. Я уже объяснила ей, что своего вступления ей придется ждать еще целый год.
– Подумаешь, год! – недовольно нахмурилась Шелли. – Но что мешает нам уже сейчас заняться подготовкой к этому знаменательному событию? В конце концов, мы можем у себя дома устроить генеральную репетицию. Попросим дедушку, он соорудит нам трон. А у Селии позаимствуем на время кольцо, символ всей церемонии. Вот вам и все дела. Вопрос в том, до кого конкретно ты захочешь допрыгнуть в этот день? Ты уже выбрала себе подходящую кандидатуру?
Хло сложила губы трубочкой и задумалась. Но вот лицо ее прояснилось, и она выпалила:
– До дяди Вика!
Шелли одобрительно хлопнула в ладоши, а вот Кэти, как успела заметить Шарлотта, та просто в лице переменилась. Глаза ее моментально погасли, и она вымученно издала жалкое подобие смешка.
Глава 4
Над заливом ранним утром висел легкий туман, словно серебристая дымка. Он искрился на солнце и постепенно смещался туда, где теснились хлипкие жилища маори, похожие на хижины. Казалось, все эти постройки были воздвигнуты лишь на день. Клочья тумана повисли в живописном беспорядке на всех близлежащих деревьях. Уже начался отлив. Солнце выкатилось на молочно-белый небосвод и начало интенсивно прогревать все вокруг. На дальнем горном склоне рядом с водопоем энергично копошилось в грязи семейство болотных кур. Высмотрев их, Шарлотта даже захотела разбудить Хло, чтобы показать ей птиц. Хло их обожает! И ведь действительно писаные красавицы. Ярко-синие грудки, темно-красные клювы, белоснежные пушистые хвосты. Впрочем, эти птицы часто наведываются сюда, а Хло лучше пока не трогать. Ночью она просыпалась от какого-то кошмара, который ей приснился. Пусть лучше сейчас спокойно поспит.
Девочка свернулась калачиком на кровати Шарлотты, одной рукой крепко прижимая к себе своего ненаглядного Бутса. Лишь тоненькая простыня прикрывала ей ножки.
– Тигр! Вон он, тигр! – проснулась она среди ночи и принялась громко плакать. Шарлотта мгновенно прибежала к ней и забрала Хло к себе в кровать.
– Успокойся, мое солнышко! Никакого тигра здесь нет! – принялась успокаивать дочь Шарлотта, прижимая ее к груди. – Все хорошо! Мамочка здесь, рядом с тобой! Ничего плохого с тобой не случится. Уверяю тебя!
– Я не хочу смотреть на этого страшного тигра! – истошно кричала девочка, задыхаясь от ужаса.
– Все хорошо! Его здесь больше нет! И он никогда не придет сюда! У нас нет больше причин бояться его!
Потребовалось какое-то время, прежде чем хрупкое тельце ребенка перестало сотрясаться, словно в ознобе. Но и потом Хло еще долго не отпускала Шарлотту от себя, крепко обхватив ее руками за шею, а Шарлотта нежно гладила дочь по спинке, прижимала к груди и все никак не могла ее успокоить. Она даже прочитала ей несколько страниц из только что купленной книги про новые похождения Лохматого Маклери, наконец девочка почти пришла в себя и снова заснула. К собственному удивлению, Шарлотта тоже заснула и пробудилась всего лишь несколько минут тому назад. Обычно после таких приступов страха, которые время от времени накатывали на ее дочь, Шарлотта потом часами лежала без сна, мучительно ожидая утра и готовясь к самому худшему. Хотя одному Богу известно, что может быть хуже того, через что пришлось пройти ее дочери.
«Ах, я должна была поспешить к тебе на помощь намного раньше. Тогда бы тебе, дитя мое, не пришлось переживать все то, что ты пережила».
«Садись верхом на тигра, детка! Ну же! Садись! И давай качаться на нем!»
В глубине души Шарлотта отлично понимала, что никогда не забудет ни слов, ни тех ужасающих в своей омерзительности образов, которые ассоциируются с ними. О, как бы она хотела никогда не видеть ничего подобного! Но она видела! Видела, потому что иначе у нее не было бы достаточных доказательств для того, чтобы упрятать отца Хло туда, где он сейчас отбывает свой срок.
«Не думай о нем! Вычеркни его из своей памяти, будто его и не было вовсе. Забудь о его существовании».
Легко сказать! О, как ей хотелось бы, чтобы так оно и случилось. В первую очередь с Хло. И уже потом с нею.
Она поставила чайник на огонь, выпила немного холодной воды и все это время продолжала размышлять над событиями минувшей ночи. Все же она заснула, как и ее дочь. А это что-то да значит! Неужели прежние страхи стали постепенно отпускать ее от себя? Или все дело в том, что вчера вечером она слишком много выпила? К ним приходили Боб с Анной. Они наловили много гребешков и принесли часть улова им. Потом она, Хло и Денни развели костер прямо на берегу и варили деликатес. Чуть позже к ним присоединились Фил и Крейг. Последней подтянулась Шелли. Еще один счастливый вечер в кругу семьи. Ничего такого, что могло бы вывести ребенка из себя. Болтали обо всяких пустяках, никакого видимого напряжения, никаких угрызений совести, мрачных мыслей.
– С тобой все в порядке? Может, мне остаться с вами на ночь? – предложила мать, когда уже на обратном пути домой Шарлотта с Хло на руках вдруг покачнулась на мосту и едва не упала.
– Все нормально, мама! – неожиданно для себя вспылила Шарлотта. – Не накручивай себя по пустякам. Просто Хло уже достаточно тяжелая, вот я и споткнулась. Понятно?
Она перехватила взгляды, которыми мать обменялась с Бобом. В эту минуту ей хотелось крикнуть, чтобы они все ступали прочь и оставили ее в покое. Разумеется, ничего такого она не посмела сказать. Да и какой смысл обижать мать? Ей и так приходится совсем не сладко. Зачем же усугублять общее напряжение? У матери в жизни тоже хватило собственных переживаний. Одному богу известно, через что пришлось ей пройти. У Шарлотты только-только начало брезжить в сознании, сколько страданий выпало на долю ее матери в прошлом. А уж что это были за страдания, так она пока и вообразить себе толком не могла. Так что она не смеет будить своих злых демонов, которые все еще копошатся в душе, настраивая ее против собственной матери.