– То есть своих моллюсков вы перепоручаете мне! – не очень-то обрадовалась Шарлотта. Она вернулась в дом, чтобы забрать кокосовый хлеб, прихватила салфетку, которой закрыла корзинку с моллюсками, и, усевшись в машину, заторопилась за юными всадницами, следя восхищенным взглядом за тем, как лихо они преодолевают подъем. Девочки смотрелись очень живописно, мелькая среди зарослей цветущей лилии Канны. Но вот они взобрались на вершину и замерли в ожидании Шарлотты под деревом манука, которое еще называют новозеландским чайным деревом.

– А вы знаете, – обратилась Денни к Шарлотте, когда она наконец нагнала их, – что капитан Кук и его матросы заваривали себе чай и даже варили пиво из листьев этого дерева? Нам сегодня об этом в школе рассказывали.

– Нет, этого я не знала! – честно призналась Шарлотта и подумала: как хорошо, что у наших народов и стран есть общая история. Это так же хорошо, как вдыхать сейчас полной грудью опьяняющие ароматы, наплывающие на них с залива. – В Англии мы называем это дерево чайным. Чайное дерево, и все! Но после того, что ты рассказала, я понимаю, что его назвали «чайным» совсем не случайно.

– А я вот еще ни разу не была в Англии! – пожаловалась Денни, слегка отпуская поводья. – Хотя папа обещал в скором времени свозить всех нас на родину предков. Он хочет навестить места, где выросли его родители.

– Поехали же! – нетерпеливо перебила ее Хло. – И ты тоже поезжай! – взглянула она на мать.

Вначале Шарлотта хотела слегка пожурить дочь: невежливо перебивать других. Но ребенку так не терпелось побыстрее оказаться в гостях, что стоило ли упрекать ее за столь непосредственную реакцию? Шарлотта ласково потрепала дочь по ноге и вернулась к себе в кабину, приготовившись следовать за Дизелем, который красивой иноходью помчался через виноградники со спеющими гроздьями шираза.

Наконец все они выбрались на главную дорогу. А все же хорошо, размышляла Шарлотта, сидя за рулем, когда у детей есть возможность расти на природе и чувствовать себя единым целым с окружающим их миром. Но тут ее внимание отвлекла машина, которая вынырнула откуда-то сбоку и пристроилась за ней. Вначале она подумала, что это Шелли с мужем, и даже приготовилась поприветствовать их взмахом руки. Но, когда серебристый «БМВ» подъехал ближе, сердце ее упало.

А вдруг это английская невеста Рика? Шарлотта вовсе не горела желанием встречаться с Кэти. Все родственники без ума от избранницы Рика, это правда. Как правда и то, что Кэти не сделала ничего такого, чтобы настроить против себя Шарлотту. И тем не менее Шарлотта испытывает к ней стойкую неприязнь. Даже не то чтобы неприязнь… Это уж слишком сильно сказано. Просто ее раздражают немного напыщенные манеры Кэти и ее высокомерие. Такое впечатление, что порой она и вовсе не замечает присутствия Шарлотты. Разумеется, Шарлотта ни с кем не делилась своими соображениями на сей счет. Еще не хватало, чтобы по ее милости возникли какие-то сложности в семье.

Однако, когда в прошлый приезд Рик заявился к ним с Хло в гости и они засиделись за разговорами допоздна, осушив почти полторы бутылки вина, он был очень близок к тому, чтобы признаться в том, о чем Шарлотта и сама уже догадывалась безо всяких слов. А следовательно, в будущем осложнения неизбежны. Можно сказать, ничего хорошего ждать не приходится. Но главное, подумала Шарлотта, холодея от страха, не в их с Кэти силах что-то изменить.

Когда Боб принес блюда с дымящимися кусками лангуста на веранду и водрузил его на украшенный горящими свечами стол, в доме уже повсюду толпились гости. Хотя Шарлотта знала большинство присутствующих, но, как это обычно бывает на вечеринках у матери и ее мужа, всякий раз обязательно появляется кто-то новенький. На сей раз в роли своеобразных дебютантов оказалась супружеская чета Боуламов. Они прибыли на вечеринку на своей двухмачтовой яхте, став на якорь на берегу залива, в самом дальнем углу пирса, рядом с надувными лодками Боба. К парапету причаливали с максимальными мерами предосторожности, чтобы – не дай бог! – не повредить неповоротливые плавсредства хозяина дома. Впрочем, как выяснилось позднее, Боуламы – давние друзья Боба и Анны, обитающие в красивом курортном городке под названием Рассел. Курорт расположен на ближайшем отсюда острове, тоже раскинувшемся в Бухте Изобилия. Как и все остальные гости, супружеская чета была просто очарована тем гостеприимством, с которым встречали гостей Крейг и Хло. Дети щедрой рукой угощали их моллюсками, а Денни в это время принимала у всех заказы на спиртное.

Шелли и Фил приехали в числе первых и сейчас строго следили за тем, чтобы вино лилось рекой и чтобы не было никаких пустых фужеров в руках у гостей. Сара, старинная подруга Анны и родная тетя Кэти, хлопотала на кухне возле плиты, где запекала картофель по своему фирменному рецепту. Сейчас Сара проверяла, достаточно ли в блюде розмарина и перца. Сама Анна в этот момент взбивала лимонный сок вместе с вермутом и эстрагоновым уксусом, готовила особый соус для лангуста. Ну, а Шарлотте поручили заправить салат бальзамической заправкой, которую приготовила Кэти.

Просторная кухня с огромным обеденным столом посредине, за который можно усадить как минимум четырнадцать человек, с двумя объемными холодильниками, примостившимися возле дальней стены, поражала тем, что две стены в этом помещении были из стекла. И когда эти стены распахивались настежь, как это было сейчас, то создавалось впечатление, что дом, словно корабль, медленно вплывает в воды залива, переливающиеся на солнце всеми цветами радуги.

– У нас все готово! Поторапливайтесь! – крикнул им с веранды Боб.