Мы сидим так близко. Я чувствую на коже его дыхание, ощущаю тепло его тела. Глядя мне прямо в глаза, он ждет реакции. Но его дыхание, тепло, глаза лишают меня способности нормально соображать, говорить или думать о чем-либо, кроме его дыхания, тепла и глаз. Наконец я приказываю себе отвернуться.

– Так вот, – продолжает он, не дождавшись от меня ответа, – эти промежуточные одуванчики найти непросто – мне же пришлось искать цветок на каждой стадии роста для доклада. А такие встречаются очень редко.

Я осмеливаюсь снова посмотреть ему в глаза, но долго не выдерживаю и перевожу взгляд на одуванчик.

– Наверное, это не очень интересно? – Джош опускает локти на колени и вертит одуванчик между пальцев.

Я улыбаюсь. На самом деле мне интересно, но я не собираюсь в этом признаваться.

– Хорошо сегодня на улице. – Он смотрит в небо.

– Да, – отвечаю я.

– Да. – Он вздыхает.

Мне его жаль: парень, наверное, думал, что у него хорошо получается разговаривать с девчонками ни о чем. А тут я. Но он не виноват.

– А ты почему еще не ушла? – спрашивает Джош, когда молчание становится невыносимым.

– Жду подругу. А ты?

– За мной должны заехать. Я только что с тренировки.

– Ты повредил колено? – спрашиваю я, глядя на его наколенник.

– Нет, оно просто иногда побаливает. Ничего страшного. – Он смотрит на меня, и его губы медленно растягиваются в улыбке.

– Ясно. – Я отворачиваюсь, чтобы парень не подумал, будто меня слишком заботит его здоровье. Или что-то еще.

– Ну так что? – Джош нервно теребит пальцами одуванчик. – Ты так мне ничего определенного и не ответила, знаешь?

– Да, – отвечаю я. – Прости.

– Это значит «нет»? – Он по-прежнему улыбается. – Я не обижусь. Просто я не привык чувствовать себя так по-дурацки, – смеется он.

Мне тоже смешно, что он, а не я, чувствует себя по-дурацки. Как бы дать ему понять, что мне хочется сказать и «да», и «нет»?

– Нет, дело не в этом. Я просто… – Но я не могу договорить, так как сама не знаю, в чем причина.

– Так в чем же дело?

– Не знаю, – бормочу я.

Парень, кажется, растерян и не понимает, улыбаться ему или хмуриться.

– Ты это делаешь нарочно? Я не догоняю.

– Что нарочно?

– Водишь меня за нос. Не отвечаешь прямо.

– Да нет же, нет. Честно.

Джош все же хмурится, и лоб прорезает вертикальная морщинка. Он оценивающе смотрит на меня.

– Забудь, – выдавливает он. – Видимо, я просто тебя не понимаю. – Он отмахивается с грустной смущенной улыбкой. – Забудь, правда.

– Да! – вдруг слышу я свой голос. Что, если это мой шанс – уже второй шанс – начать общаться с парнем, как все нормальные девчонки?

– Да? – Его глаза загораются, и парень вглядывается в меня. – Значит, ты согласна?

Я делаю глубокий вдох и повторяю:

– Да.

– Ну наконец-то! – Он торжествующе протягивает руки к небу и смеется. – Что делаешь завтра вечером?

– Кажется, ничего.

Джош собирается еще что-то сказать, но в этот момент на стоянку въезжает автомобиль – темно-синий универсал, родительская машина.

– Черт, за мной приехали. Вот. – Он берет меня за руку.

– Погоди, – отдергиваю я руку, – что ты делаешь?

– Да не бойся ты, – хохочет парень. – Не волнуйся, ничего плохого я тебе не сделаю. Просто расслабься, – просит он убаюкивающим бархатным тоном, от которого, наверное, все девчонки тают. И, расцепив мои сжатые пальцы, кладет что-то мне на ладонь.

Я смотрю вниз. Это тот самый одуванчик – уже не желтый, но еще не облетевший.

Джош встает и надевает сумку на плечо.

– Тогда завтра после школы?

Я киваю.

– Отлично, – отвечает он. – Супер.

Парень садится в универсал. На водительском сиденье женщина – должно быть, его мать. Она машет рукой. Я поворачиваюсь посмотреть, кому она машет, но тут понимаю, что мне. Джош сидит рядом и выглядит смущенным. Тогда я поднимаю руку и машу в ответ.

– Может, твою подругу нужно подвезти? – спрашивает она у Джоша; я хорошо слышу ее слова, ведь стекло опущено.

– Нет, поехали, – отвечает он.

Машина трогается с места, а я открываю ежедневник на развороте этой недели и аккуратно вкладываю белый одуванчик поближе к переплету. Потом закрываю блокнот.

Вдруг я слышу шаги – поскрипывает покрытие теннисного корта. Оглядываюсь, присматриваюсь внимательнее и вижу Аманду. Она стоит, вцепившись в проволочное ограждение, и смотрит на меня.