Он снова улыбался, но теперь эта улыбка больше не казалась Шустерову оскорбительной.

– Ну, Лев Иванович, вы больше не сердитесь? Вот и умница. Давайте лучше закурим.

– Но зачем вам, вы же не курите!

– А побаловаться!
– серьезно объяснил Александр Филиппович.
– И вот теперь самый главный вопрос: почему вы взялись за эту проблему? Вас что не устраивает: общепринятое толкование или нестационарная Вселенная?

– Хм, - ответил Шустеров, приподняв брови и выпятив нижнюю губу.
– А ведь вы правы, именно второе! Не то чтобы не устраивало, скорее не нравится, но причина действительно эмоциональная. Понимаете, - продолжал он доверительно, - теория Большого Взрыва молчаливо допускает некую инициирующую силу. Для краткости назовем ее богом. А мне это не нравится. Правда, закрытая модель Фридмана, то есть пульсирующая Вселенная, не требует бога, но вот она меня уже не устраивает. Потомков жалко, да и себя: стараешься, что-то делаешь в этом мире, как-то его улучшаешь, а он все равно сгорит при ближайшем сжатии Вселенной! Особенно теперь, когда после открытия массы нейтрино многие стали склоняться именно к закрытой модели. Видно, - он слегка улыбнулся, - биология взыграла. Хошь не хошь, а надо бороться за сохранение своего биологического вида на веки вечные. А как его сохранишь, если ему негде будет обретаться?

– Вот мы и добрались до главного.
– Александр Филиппович отбросил сигарету и повернулся к Шустерову.
– Именно так. Надо бороться. И теперь я могу сделать четвертое за явление. Справедлива именно закрытая модель, и это вызывает весьма серьезную тревогу у Союза Объединенных Человечеств. Настолько серьезную, что мы, эмиссары Союза, были направлены на все населенные планеты...

– Чего-чего?
– скривился Шустеров.
– О господи...

"Елки-палки, - думал он, - ну что за день! Мало мне было Кривозубова с его сворой, так еще этот маньяк, наш черноземный Адамски! Только зеленых человечков не хватало..."

– Вы совершенно не правы, - сдержанно сказал Александр Филиппович. Я не имею ничего общего с Кривозубовым, я не маньяк и не шарлатан.

– Александр Филиппович, кончайте цирк. Вы, конечно сильный телепат, но это вовсе не доказывает, что вы пришелец. Я сам телепат, хотя и не такого уровня.

– Тоже мне телепат! В карты Зенера играется...
– Он скривился.
– Вот Фома неверующий! Вылавливал его три месяца а теперь изволь доказывать, что ты не верблюд! Ладно, вы, телепат, принимайте!

И тут в мозгу оторопевшего Шустерова вспыхнули и замелькали невероятные картины, где было красное маленькое солнце в зените, бесконечная оранжевая и малиновая растительность, из которой в совершенном беспорядке торчали округленные углы строений, высокие тощие люди в невиданных одеждах, а то и без них, предметы, возникающие из ничего и шлепающиеся на землю, возможно, экипажи, потому что из них появлялись люди, какие-то невообразимо громадные корпуса, вдруг ночь и звездное небо, наполовину затянутое кисеей Млечного Пути... И сквозь все это пробивалась такая волна ностальгии, что Шустеров поверил.

– Это у вас... там? Откуда вы, Александр Филиппович?

– Да. Это - у нас. Дома...
– Он вздохнул и помолчал.

– Ну хорошо...
– Шустеров взолнованно дышал.
– Да, лучше один раз увидеть! Я верю... Но это так трудно! Вы настолько земной, даже чудачества лишь усиливают убедительность!

– Господи, Лев Иванович, о чем вы... Хороши мы были бы, если б в нас сразу можно было признать чужаков! Что, кино про Штирлица не видели? Разведчик должен быть абсолютно аутентичен...

– Так вы разведчик?

– Уже нет. Теперь я контактер. Вы, конечно, догадываетесь, что, раз я здесь, то мы успели пройти дальше вас. Но ненамного. Знали бы вы, сколько у нас еще консерваторов, до тупости, нелепой осторожности! Как вы сказали, самодовлеющий идиотизм... Да мы должны были выйти на контакт еще двадцать лет назад! Страшно подумать, сколько людей погибло от войн и болезней, сколько сил, энергии вы растратили, открывая то, что нам давно известно... Столько времени! Вы могли бы так рвануться вперед! Вот вы хотя бы с вашими изысканиями - это же дикая смесь бреда и гениальных догадок. К вашим мозгам еще б настоящие знания!..

– А что ж вы раньше не установили контакт? Или чужих осчастливить никогда не поздно, успеется?

– У нас тоже не просто, Лев Иванович. Долго спорили. Одни стояли за немедленный контакт, чтоб вовлечь ваш мир в общий процесс познания, овладения и все такое прочее. А другие категорически возражали: какой контакт, дикари, чудовищная диспропорция между техникой и обществом, империалисты, неофашисты, феодалов как собак нерезаных - и все размахивают ядерными бомбами! Ну кому охота связываться с такими, знания им дарить, тащить силком в нормальную жизнь, к делу приставлять? Да пропади вы пропадом, наведете дома порядок - тогда можно и за общие дела браться. Вот такое мнение возобладало, ну и решили повременить с контактом.

– Они боялись!
– Александр Филиппович недовольно шмыгнул носом.

– Что ж, можно понять...
– Шустеров покивал головой.
– Выходит, и у вас, как у нас...

– А что вы хотите - тупость есть неотъемлемое свойство любого разума. Ну, скажем, не тупость, а осторожность...

– Ладно, дело прошлое... А почему же теперь мнение переменилось и вы все же решились на контакт?

– Лев Иваныч, я отвечу, только давайте походим, а то уже ноги отсидел. Я папку возьму, чтоб вам легче было, хорошо?