Шрифт:
Вот такое тактичное отношение к окружающему у него было всегда. Не знаю, что он там думал при этом… Но он не врал, потому что он был – Человек.
А «Вкус черешни» я до сих пор помню. Мне очень понравилось, и я Олегу об этом говорил. И песни, которые он там пел, так до сих пор и на слуху. И вся эта атмосфера, им созданная, – она так и живет во мне до сих пор. А это редко бывает. Даже больших актеров смотришь – и это не возникает. Лишь иногда бывает. Например, помню Михаила Романова, но там другая атмосфера. Но соотнести, запараллелить ее с атмосферой Даля можно, потому что это два впечатления, которые остались на всю жизнь. Для меня, по крайней мере, в сердце глубоко запали.
…Дня два назад по телевидению показывали «Старую, старую сказку». Ну, такая прелесть! Замечательная роль! И от многих его экранных работ можно переживать сердцем, а это ведь удача.
Какой же все-таки Олег был в жизни? Он всегда и везде был достаточно сдержанным, достаточно спокойным и в то же время доброжелательным. Он никогда и никого не обрывал на полуслове. Я никогда не слышал такого, чтобы ему что-то не понравилось и он резко об этом сказал. Может быть, это пришло потом, но я такого не знал. Может быть, с ним что-то случилось или трудно жить стало? А в то время, когда я его знал, он был молодым, но много взрослее, мудрее своих лет. Видел в человеке глупость – ну, глупость у кого-то пройдет. А у него-то этого не было! И детскости у него не было…
Любили Олега все… Не знаю, чтобы у него были враги. Даже в «Современнике». По-моему, то, что говорят о его врагах там, – полный бред. Его и там все любили. И тайные враги тоже. А явных врагов в его жизни не встретите и не найдете.
Дело в том, что каждый общавшийся с Олегом Далем человек ощущал к нему расположение, которое не высказывается словами. Лично меня он даже никогда не обидел. Может быть, были какие-то мелкие ссорки или резко сказанное им на ходу слово, но это – чисто ситуационное! Обидеть человека Олег не мог. И не хотел. И не умел. Я не могу себе представить, чтобы он это с кем-то намеренно сделал. Потому что Олег Даль был отличным парнем…
Работы его, сохранившиеся на пленке, останутся надолго. Потому что они сами за себя говорят. Жаль, что этого нельзя сказать о его театральном наследии! Ведь у него была какая-то своя аура.
Вообще наше искусство российское на том и стоит, что все должны быть индивидуальностями. И при всем этом бывает какая-то общая волна. Рождение того же «Современника». Все они были разными, и все – прекрасными актерами. Но все равно некий общий тон в этом театре был. А у Даля в этом смысле есть какая-то особенная тонкость, которую до сих пор недопоймешь. А поймешь – так недовыскажешь…
Москва, 19 января 1994 г.
Евгений Васильев
Комик без будущего
Летом 1964 года на киностудии «Мосфильм» был запущен в производство последний проект хрущевской «оттепели»: в творческом объединении «Юность» к съемкам готовилась группа детского комедийного альманаха «От семи до двенадцати». Литературную основу трех составивших его новелл написали достаточно популярный тогда детский писатель Юрий Сотник, не нуждавшаяся в рекомендациях Агния Барто и еще один автор, мне не запомнившийся.
За давностью лет не могу припомнить, почему эта вещь была задумана именно как коллаж короткометражек. Уже выходил и гремел на весь Союз «Фитиль». Приди кому-нибудь в голову чуть более оригинальная мысль о форме, и, быть может, «Ералаш» родился бы десятью годами раньше!
Но это и есть отличительная черта того времени: с одной стороны, «все лучшее – детям», с другой – никто не хотел особого риска, да еще и с ответственностью за государственные деньги. Если к этому добавить фигуру Ивана Пырьева, который продолжал оставаться на студии фактическим хозяином, то станет понятно: очередь из желающих поучаствовать в эксперименте на Мосфильмовской улице не выстраивалась…
В этой группе я впервые работал как самостоятельный оператор на двух новеллах – «Черный котенок» и «Зонтик». Хотя кинематографический опыт вне операторской работы у меня был без малого пятнадцатилетний и очень разный.
Экранизировала оба рассказа Екатерина Народицкая, тоже прошедшая на студии огонь и воду. Фактически она пришла к режиссуре от работы простым ассистентом на картинах Михаила Ромма, Леонида Арнштама, Юлия Райзмана, Юрия Чулюкина. Для человека творческого, энергичного – а Катя такой была – это хорошая профессиональная школа. В сущности, профессии она научилась не во ВГИКе. Народицкой помогал еще и сопостановщик – Евгений Фридман.
Олег Даль – молодой до невероятности, но уже опытный актер (к тому времени он уже успел сняться в трех фильмах!) – был приглашен на пробу в «Черного котенка». Роль эпизодическая, что после трех главных, согласитесь, странный ход для человека, набирающего экранную силу. То ли у него возникли какие-то сложности в «Современнике», где он тогда служил, то ли это был минутный, но искренний порыв: попробовать себя в необычном амплуа.
Сюжет «Котенка», написанного Барто, вкратце был таков. Двое мальчишек из начальной школы подобрали на улице черного котенка и пытаются его как-то пристроить, да попадают все на жутко суеверных людей! Наконец, приносят несчастного зверя домой к одному из мальчиков, и там происходит то же самое…