Возможно, именно поэтому мне всегда нравились цыганские танцы, их яркие неповторимые ритмы, их всепоглощающая жажда свободы. А страстность и темпераментность фламенко меня завораживала и дарила непередаваемые впечатления.

Ведь скорость и мощь всегда привлекали меня. А когда я читала про подобные проявления возможностей человеческого естества, то подобные описания всегда вызывали у меня слезы восторга и, подчас, некоторого сожаления, что самой мне в реальности подобного никогда не будет суждено испытать.

Хотя, чего это я. Я прыгала с парашютом, каталась на горных лыжах. Брусья всегда были моим любимым снарядом, поскольку дарили чувство полета.

Мое тело всегда требовало скорости, и я старалась предоставить ему такую возможность в рамках его, моего тела, талантов. А их, надо сказать, было маловато...

Да и почему обязательно подобные ощущения должны быть связаны именно с действиями физического тела, вдруг подумалось мне после того, как я вспомнила, как мы слушали Ивана Реброва. Он пел без микрофона на огромной арене бывшего олимпийского комплекса. Он бегал по ней, раскрыв в стороны руки, как будто хотел либо взлететь, либо обнять нас всех. А его мощный голос, казалось, заполнял собой всё огромное пространство, окружающее его, и поглощал нас, наши души, заставляя трепетать в тех же ритмах и эмоциях, которые он выплескивал на нас в каждой пропетой фразе, наполняя нас своими эманациями безграничной любви ко всему сущему.

Вот и получается, что и это воспоминание тоже можно отнести к разряду беспредельности... но на этот раз беспредельности человеческих чувств.

Так я лежала и перебирала в памяти, как будто перелистывала старинный свиток, события своей жизни. События, которые оставили во мне такой же неизгладимый след, которые отпечатались, да так и остались в моей памяти на всю мою дальнейшую жизнь яркими цветными объёмными картинками, при этом еще звучащими и поющими.

Но в какой-то момент меня поглотил сон. Я провалилась в него как-то совершенно неожиданно для себя - то было всего лишь дремотное состояние, а то разверзлась подо мной черная бездна, которая поглотила меня целиком.

Это был очень странный сон.

Я летела над степью. Только и степь была какая-то необычная. Казалось, что она волнуется, как море. А ее поверхность, по которой пробегали волны непонятного происхождения, так и хотелось погладить, чтобы ощутить эту притягательную мягкость.

Вдруг пронеслась и исчезла мысль, что это просто ковыльная степь, и волны просто колышут и играют верхушками растений. Мысль исчезла, но я вдруг поняла, что я лечу. Лечу. И это ощущение и не думало покидать меня.

Я действительно летела. Летела над этой удивительной степью. У меня были крылья, которые мощными взмахами поднимали меня то к самым облакам, то опускали к самой поверхности ковыльной перины. И это были мои крылья.

Я летела и наслаждалась полетом. Полет был моей сутью, а я была его выражением в этом безграничном степном просторе. Сколько времени я так летала, не помню совершенно...

... но проснувшись утром я поняла, что не потеряла ни грамма тех упоительных ощущений, что теперь воспоминания о них останутся в моей памяти навечно.

– Да, но как? Почему?
– Пыталось возмутиться моё через чур уж рациональное сознание.

И тут же изнутри пришёл ответ, - это твоя кровь, кровь крылатых рептилий, а другими словами, кровь драконов, которая течет и в тебе тоже.

Так разве можно после такого незабываемого опыта считать примесь драконьей крови чем-то грязным и греховным. Да нет, конечно. Это напротив также прекрасно, как прекрасен и сам полет. Как прекрасны и все возможности, которыми наградил человечество Всевышний в своей неизбывной милости, позволив пересечься путям развития наших, таких различных, цивилизаций.

Глава 1. Сосновая мечта или кое-что о драконах.

"Если ты рожден без крыльев, не мешай им расти"

Коко Шанель

'Уйти за край, за солнцем вслед,

И там, в конце пути,

Найти не силу, не предел -

Саму себя найти'

Н.Кузьмина

Я всегда любила сосны. Они привлекали меня больше, чем все ос-тальные деревья. Теплые чешуйки сосновой коры так и звали прикоснуться к ним, погладить их.

И вот однажды мне пришло в голову, что эти чешуйки чем-то похожи на чешую драконов, которыми я в то время весьма сильно увлеклась, и возможно именно поэтому мне так и нравились сосны.

Но после некоторых событий, произошедших в моей жизни, мне пришлось серьезно пересмотреть свой взгляд не только на свое мироощуще-ние, но и на более глубинные вещи, на законы окружающего мира и Вселенной в целом.