Я не знаток иностранных языков, но из книги митрополита Антония Сурожского знаю, что слово «помилуй» (eleison) некоторые святые отцы производили от того же корня, что и греческое обозначение «оливкового дерева», «оливки», «елея».

А ты помнишь, читатель, притчу о милосердном самаритянине (Лк. 10:30-37)? В ней самаритянин лечил раны пострадавшего от разбойников человека вином, а так же елеем, оливковым маслом. В древности этим маслом мазали раны, и раны заживали.

Когда человек грешит, он Бога не обижает. Обидеть Бога нельзя.

«Но Меня ли огорчают они? Говорит Господь; не себя ли самих к стыду своему?» (Иер. 7:19).

Совершая греховное деяние, человек себе самому наносит рану. Да, он виноват, конечно, но и болен – рана-то болит! Мы, современные люди, прекрасно знаем состояния, когда человек и болен и виноват. Вот, например, наркоман – он виноват, так как сам с собой такое сотворил. Но и болен – признаки болезни на лицо. Так же и с алкоголиком.

Вот и здесь, душа человеческая кричит Богу – помилуй! Да, я виноват, я сам с собой такое сделал, я сам нанес себе рану, но эта рана теперь болит! Излей на меня свой елей, исцели меня!

То есть мы с тобой, читатель, пришли к тому, что покаяться – это не значит, признать себя виновным. То есть без признания собственной вины покаяния не бывает, но этого не достаточно. Нужно еще желание стать другим, желание исцелиться, стремление исцелиться. Но и нужна помощь Господа. Грех очень искалечил нас и мы не способны исцелиться сами.

Именно поэтому псалмопевец говорит, что он немощен (не способен исцелиться сам), и просит помощи у Господа. Мы лишь жаждем исцеления, жаждем помилования, просим о нем.

Исцеляет Господь.

Ну, а что касается слов «смятошася кости мои», то в православной аскетической литературе под костями часто подразумевают помыслы человека. Всё ведь начинается с мысли, как мы мыслим, так мы и будем жить. Если мысли наши здоровы, то и с жизнью нашей всё будет нормально. А если помыслы смешались, то будто кости подгнили – не способен тогда устоять человек и неминуемо падает. Именно поэтому псалмопевец говорит о костях (о помыслах) сразу же после просьбы об исцелении. Если Господь поможет исцелить помыслы, значит - всё будет нормально, упавший встанет, покаяние состоится. Если же помыслы исцелены не будут, то и здоровья души ждать не приходится.

«И душа моя смятеся зело: и Ты, Господи, доколе»? (Пс. 6:4).

Этот вопль - «доколе» говорит о том, что душа страдает давно, и страдания совсем измучили ее. Так страдающие от острой боли ждут врача, минуты считают до его прихода, ждут спасительного укола, потому, что нет сил дальше страдать.

«Обратися, Господи, избави душу мою: спаси мя ради милости Твоея. Яко несть в смерти помимаяй Тебе: во аде же кто исповестся Тебе?» (Пс. 6:5-6).

О чем мы с тобой, читатель, говорили в начале? О том, что во время после Страшного Суда, «в восьмой день» нет покаяния. Поэтому псалмопевец и просит Господа исцелить его, пока есть возможность – то есть сейчас!

Ты помнишь, читатель, притчу о богаче и Лазаре? Не о том, Лазаре, который умер и был воскрешен Господом (Ин. 11), а о другом Лазаре, который лежал у ворот некоего богача в струпьях (Лк. 16:19-31)?

В этой притче есть одно страшное, предостерегающее место. Богач, страдающий в аду, хотел послать с Лазарем весточку своим живущим на земле братьям. Была исполнена просьба богача? Нет. Потому, что время просьб, время молитв к Господу, время покаяния – оно сейчас, здесь. А когда время молитв прошло, тогда тщетны молитвы.

А помнишь притчу о разумных и не разумных девах (Мф. 25: 1-13)? После того, как дверь затворилась, неразумные девы просили их пустить. Были ли исполнены их просьбы, их молитвы? Нет. Потому, что всему свое время, и об исцелении души нужно просить сейчас, а не когда окажешься в аду!

«Утрудихся воздыханием моим, измыю на всяку нощь ложе мое, следами моими постелю мою омочу» (Пс. 6:7).

«Блаженны плачущие, ибо они утешатся» - сказал Господь в Нагорной проповеди (Мф. 5:4).

Любой ли плач имеется в виду?

Если я плачу от того, что моя любимая футбольная команда проиграла – я блажен? Нет.

Если я плачу потому, что не получил повышение на службе, а мне очень хотелось – я блажен? Нет.

Если я мечтал о том, чтобы соседская корова околела, а она всё ещё жива, дает много прекрасного молока, и от этого я плачу – я блажен? Нет.

Блаженны те, кто плачут о своих грехах.

Блаженны те, кто плачут о том, что хотели бы быть святыми, да не получается.