— Нормально, — безэмоционально ответила девушка, хватаясь за руку юноши и поднимаясь на ноги. — Ты, разве, не должен быть на физике?

Говорить с парнем своей мечты, пусть и раскрасневшись, но так сдержано и холодно, было для Хатори в новинку. Более того, они лишь недавно начали вот так разговаривать просто так, поэтому девушке нужно было вдвойне больше времени, чтобы привыкнуть к нему, но вспомнив совет матери, Блюбелл решила использовать его на нём.

— “Ни в коем случае не показывай, что он тебе интересен, — говорила мама в голове девушки. — Мальчик будет заинтересован в тебе, пока ты не проявляешь интерес к нему.”

Назару поднял тетрадь с пола и протянул её однокласснице.

— Как раз туда иду, а ты? — Аоки посмотрел в синие глаза Хатори, и слегка покраснел, вспоминая недавний разговор с друзьями.

— Отношу тетрадь на кулинарию, — скучающе ответила Блюбелл, заправив прядь васильковых волос за ухо. — Ну, я пошла.

— Давай провожу тебя? — вдруг предложил парень, отчего девушка даже вздрогнула.

— “Господи милостивый, — чуть ли не прослезившись от радости, подумала Хатори, прижимая к груди тетрадь, и изо всех сил стараясь даже не улыбаться. — Это реально работает.”

— Всё-то ты сделаешь, лишь бы на физику не ходить, — устало сказала синеглазая, посмотрев на одноклассника. — Ладно, пойдём уж.

— Ну ты же знаешь, я не люблю физику, — жалобным голосом сказал Аоки, подходя к однокласснице.

Блюбелл предусмотрительно промолчала, отчего Назару почувствовал какую-то странную неловкость ситуации.

— Как настроение? — спросил парень, чтобы хоть как-то развить разговор.

— Почему ты спрашиваешь? — удивилась Хатори, поднимая глаза на парня.

— Почему бы не спросить? — так же удивлённо опустил глаза на девушку Назару. — Я, просто, помню как ты реагируешь на осень. Может, на зиму у тебя такая реакция? Ты какая-то грустная.

— Да нет, просто задумалась, — тихо произнесла девушка. — Я нормально, а ты как?

— Я хорошо, — улыбнулся Аоки. — Вон, сколько снега выпало. На днях с парнями сезон открывали.

— И как? — поинтересовалась Блюбелл, заинтересованно глядя на парня.

— Ты поняла о чём я? — спросил Назару, скептически поднимая бровь.

— Видимо, об открытии зимнего сезона разных видов спорта? — спросила девушка, ухмыляясь.

— Верно, — удивлённо сказал Аоки. — Откуда ты знаешь? Кто-то в семье увлекается спортом?

— Да, есть один человек, — ответила Хатори. — Ну и на чём ты?

— На сноуборде, — гордо заявил юноша.

— Вот это совпадение! — радостно воскликнула Блюбелл, но тут же остепенилась, деликатно кашлянув в кулак. — Я тоже.

— Правда? — в который раз удивился Назару. — Это довольно неожиданно.

— Это нормально, — пожала плечами девушка и подошла к двери кабинета кулинарии. — Бьянки-сан? Можно?

— Да, заходи, — послышался голос за дверью и Хатори оставила одноклассника одного.

— “Да, всё-таки необычный она человек, — думал, улыбаясь, Аоки. — Раз уж так сложилось, то…”

— Всё, можно идти на физику, — вышла из кабинета Блюбелл. — Или ты тут уже надеялся, что я там весь урок сдавать тетрадь буду?

— Слушай, Блюбелл-тян, — окликнул девушку Назару, и по её спине пробежали мурашки. — Хочешь поехать со мной на этих выходных? Раз уж мы оба увлекаемся сноубордом, почему бы не составить друг другу компанию? Айроне не может, у Ямамаото и Гокудеры занятия в кружках, а я остался один. Может, присоединишься?

— Ну, — Хатори показательно замялась, хмурясь и отводя взгляд куда-то в потолок. — Можно, в принципе.

Аоки счастливо улыбнулся.

Блюбелл чувствовала, как сильно трясутся руки. Будь её воля, она бы тут же начала носиться по всей школе, как сумасшедшая, громко крича и радуясь, но она лишь улыбнулась в ответ и направилась в сторону кабинета физики, предвкушая вечер на телефоне в конференции с Юни, Киоко и Хару.

***

Юни вышла из кабинета физики и направилась в сторону кабинета географии. Дописывать контрольную пришлось довольно долго, так что часы показывали 16:44. Школа опустела, и, казалось, Джиглионеро осталась в здании совсем одна.

Цокая каблучками миниатюрных туфель, девушка приблизилась к кабинету географии.

— Увидеть любой ценой, — шепнула она себе перед тем как коснуться ручки двери.

Казалось, в этом состоял её смысл жизни, без этого она не могла дышать. Юни повзрослела гораздо раньше своих ровесников, стала понимать вещи, которые раньше считала глупыми и ненужными, научилась отделять ложь от правды и искать утешение в чём-то более взрослом. Или в ком-то.

Сама она не редко спрашивала у себя, чем же привлёк её учитель географии? И каждый раз ответ терялся в урагане мыслей. Юни теперь живёт в своём маленьком мире, созданном своими руками, где никто не сможет причинить ей боль или ранить иллюзиями. Потому что она приспособилась к реальной жизни. Такая взрослая маленькая девочка.