– А что тебе собственно понадобилось в моей комнате, сестрица? Или ты по мне уже соскучилась? – спросил Алек, направляясь в ванную комнату, чтобы переодеться. Он не стал захлопывать дверь, а просто прикрыл её, чтобы слышать слова сестры. А те не заставили себя ждать, ведь Иззи ухмыльнулась и сказала немного громче, чтобы брат услышал, но вот её голос звучал обижено.

– Значит так, да? Даже придти к брату нельзя, обязательно повод нужен. Я ведь и обидеться могу, Алек. А ведь я уже обиделась! – Иззи так вошла в роль обиженной сестры, что могла продолжать очень долго, если бы её не прервал голос Алека, доносившийся из ванной.

– Из, я сейчас такой уставший, будто последние несколько суток провел на поле боя совсем без сна. В моей голове такая каша, что еще немного, и я забуду собственное имя. Поэтому, прошу тебя, давай без этих сцен, а по существу. Что ты хотела?

Голос нефелима действительно был уставший, поэтому охотница смилостивилась и спокойным и довольным голосом сказала.

– Ну ладно. На самом деле я пришла, чтобы поговорить о твоих чувствах к Клэри.

Вот нужно было видеть выражения лица Алека в этот момент. Его глаза грозились вылезть из орбит, а рот немного приоткрылся. И все бы ничего, только он в этот момент надевал штаны, ну и от удивления и неожиданности немного запутался в штанине, поэтому чуть не навернулся, встречаясь лицом с полом. От этого довольно позорного падения его спас умывальник, за который и схватился Алек, опрокидывая на пол флаконы, которые стояли там.

Сидящая на кровати Изабель услышала весь этот грохот и улыбнулась, довольная реакцией брата. Она добавила в голос заботы и спросила.

– Милый братец, ты там жив?

Ох, он был не жив. Он был чертовски зол на свою сестру и вообще на весь мир! Он ничего не ответил, пока окончательно не оделся. Когда Алек вышел из ванной, в его глазах было недовольство и порция злости. Иззи поубавила свою улыбку, а охотник сказал.

– Во-первых, сестрица, говори тише. Не хватало еще, чтобы кто-то услышал тот бред, который ты сейчас несешь. А во-вторых, о каких, во имя Ангела, чувствах ты говоришь? Ты переутомилась или где-то успела головой стукнуться, что такой бред в твои мысли пробрался?

Иззи улыбнулась и посмотрела на брата, немного наклонив в сторону голову.

– Алек, ну я ведь не дура. Магнус ясно сказал, что эта сфера появляется только в тех случаях, когда в сердцах двух людей, вызывающих её, живет большая любовь. А спонтанная сфера…

– Я помню, что сказал Магнус. – перебил её Алек. – И помню так же свои слова о том, что в этот раз произошла ошибка, ведь у меня к ней нету никаких чувств, кроме неприязни и ненависти. Так о чем ещё может идти речь?

Лицо охотника не выражало никаких эмоций. Это была все та же привычная маска безразличия, а голос звучал холодно и строго. Это означало, что охотник вновь закрылся в себе и не собирается делиться тем, что у него на душе. Изабель вздохнула и сказала спокойно.

– Алек, ну почему ты не можешь признать свои чувства? Неужели это так сложно, признаться, что она смогла растопить твое ледяное сердце?

– Не чего признавать, Из. У меня нету к ней никаких чувств и точка. Тут даже не чего обсуждать. Если это все, то я хочу отдохнуть.

Ох этот строгий тон и ледяной взгляд, от которого хочется спрятаться в ту же секунду. Но Иззи была настроена решительно. Она встала с кровати и подошла к брату, который стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.

– Нет, не все. Почему ты запретил нам рассказывать Клэри о том, что произошло? Она ведь имеет право знать об этом!

– Нет, не имеет. Я так сказал, и это не обсуждается, Иззи.

– Не будь ослом, Алек! Я у тебя нормально спросила и жду полного ответа! – девушка стала закипать, поэтому в этот раз её голос прозвучал немного громче и жестче.

– Что ты хочешь услышать, Из? Ты думаешь, ей будет легче, если она услышит всю эту чушь о сфере? Весь этот бред о чувствах, неземной любви и тому подобное. Оно ей нужно? Или ты хочешь, чтобы она узнала, что была мертва минут 10, пока её не оживила непонятная сфера, которая, по словам Магнуса, возникла из-за чувств, которых мы друг к другу НЕ испытываем? ЭТО ты хочешь ей рассказать? Ей от этого легче не станет. Поверь мне. – все это Алек говорил, немного повышая голос, а вот последняя фраза была сказана совсем тихо, еле слышно.

Иззи аж выдохнула от удивления и внезапной догадки, которая пришла в её голову. Она подняла глаза на брата, пытаясь встретиться с ним взглядом, и сказала.

– Так вот в чем дело. Ты не хочешь, чтобы она узнала о твоих чувствах. Ты боишься, что у неё действительно есть к тебе чувства, о которых говорил Магнус, и тогда тебе будет сложнее скрывать свои собственные. Поэтому ты не хочешь, чтобы она знала об этой сфере, ведь тогда она будет заниматься самокопанием точно так же, как сейчас это делаешь ты. Я ведь права, Алек?

Иззи смотрела ему в глаза и на долю секунды увидела в них обреченность и согласие, которое вновь скрылось за ледяным барьером. Он холодно посмотрел на неё и сказал.

– Думай, как хочешь. Но от этой правды лучше никому не станет. Если ты переживаешь за Клэри, то промолчишь, как я тебе и сказал. Выбор за тобой. А сейчас, прости, но я устал и хочу отдохнуть. Поговорим как-нибудь потом.

Тон, которым все это было сказано, не подразумевал возражений, да и сам Алек подошел к окну и, повернувшись спиной к сестре, стал смотреть на утренний Нью-Йорк.