– Значит, начнем сначала...
– тяжело вздохнул майор и затянулся новой сигаретой.
– В котором часу вы вышли из дому?

– В полвосьмого.

– На работу вам надо к девяти. Почему так рано? Вы живете...
– Кузьмин заглянул в документы, - на Фрунзе, а работаете...

– Я хожу пешком на работу...

– Через овраг и к центру? Путь неблизкий. Почему?

– Верочка...
– у меня сжалось горло от едкого сигаретного дыма, и вдруг сильно захотелось курить, - она считает... считала, что пешеходные прогулки пользительны для здоровья.

Я сказал это и мучительно остро осознал, что Верочки больше нет.

– Верочка - это ваша... невеста, кажется?

Ее больше нет... Я бросил курить из-за нее... А теперь некому пожурить меня или подбодрить... Никто не будет тайком подсовывать теплые бутерброды с невкусным постным мясом вместо колбасы... Никто не спросит...

– Вы меня слышите?

– Да... Она погибла...

– Сочувствую, - сухо сказал майор.
– Но вернемся к гражданке Прокопчук. Вы встретили ее по дороге на работу?

– Нет.

– А вот дежуривший в то утро обвальный утверждает, что видел ее на участке в восемь утра вместе с вами. Вы ссорились.

– Нет. Быть такого не может. А почему вы расследуете только ее смерть?
– встрепенулся я.
– А как же остальные? Почему не предпринимаете действий по спасению еще живых...

– Потому что гражданка Прокопчук была убита до аварии, на третьем участке, где ее и нашли сегодня. А незадолго до аварии, в восемь тридцать в горисполком поступил звонок от неизвестного, который сообщил о диверсии на отроге номер три.

– Диверсии?..
– тупо переспросил я.

– А если предположить, что по дороге на работу гражданка Прокопчук, инженер-гидролог СМУ-610 , могла стать случайным свидетелем неких действий, то ее убийство выглядит совсем иначе. Как считаете?

Я отключился. Перед глазами вдруг стал огромный трехъярусный котлован, залитый вязкой пульпой с высокими тиксотропными свойствами. Петровские кирпичные заводы, сливающие ее в три смены... Три отвала, условные дамбы, сдерживающие над жилым районом несколько миллионов кубометров пульпы, формула гидростатического давления, прикинутая на глаз... Поправка на грунтовые воды... Количество осадков... Продольные и поперечные профили гидроотвалов до и навскидку после... Куда приложить взрывное воздействие, чтобы обрушить третью дамбу? Точные расчеты всегда успокаивали, но не сейчас, потому что прикидки не сходились. Дамба раз за разом дырявилась, медленно съезжая и увязая, проседая под собственной тяжестью, словно пышный торт с жидкой прослойкой из вишневого ликера, брызнувший во все стороны, но устоявший... Я осознал, что смотрю на сегодняшнюю газету с заметкой "Торт Вишневый", поступивший в продажу в центральном гастрономе N 9... Господи, сколько людей погибло, а они о тортах пишут...

– Это не было диверсией!
– разозлился я и хлопнул по столу кулаком, но под рыбьим взглядом майора стушевался.
– Не тот характер разрушений. Там лёсс и грунтовые воды, размывание постепенно шло, изнутри, вода не уходила, я же писал докладные!..

– Я ознакомился с ними, - спокойно сказал Кузьмин.
– Вы были упорны, досаждая Прокопчук и главному инженеру СМУ своими жалобами. Вы даже привлекли начальника специнспекции Подольского района. Только вдруг это была лишь хитроумная маскировка, чтобы прикрыть ваше внимание к объекту? Как мне известно, ваш институт не занимался этим проектом.

– Я... Лев Михайлович... Это он... Он обратился ко мне, его беспокоило, что каждую весну подтопляло не только территорию больницы, но и всю Куреневку. И нашему институту проект поручали, но давно, а потом отказались...

– Кто такой Лев Михайлович, и почему он обратился к вам, а не в компетентные органы?

– Он здесь работает... Заведующий кафедрою клинической психиатрии... Седых Лев Михайлович. И он обращался! Несколько раз звонил в горисполком, просил обратить внимание на то, что вниз из оврагов сочится вода. Ему ответили, что он работает с психами, и поэтому принять его слова невозможно.

– Интересные у вас знакомые. Мы проверим ваши показания. Подпишите, - майор подсунул мне подписку о неразглашении.

– Товарищ майор, - в нерешительности замялся я, - а кто занимается аварией? Непременно надо убрать тяжелую технику, срочно прекратить все гидровскрышные работы, организовать пропуск ливневых вод, минуя отвальные массы, укрепить дамбу, а еще...

– Знаете, почему вы до сих пор на свободе?

– Я могу помочь с проектом, выполнить расчеты... Почему?
– осекся я.

– Потому что эксперт затруднился определить оружие, которым была заколота гражданка Прокопчук. Но он определит, не сомневайтесь.

Я вышел из кабинета на ватных ногах, хотел сесть, но на меня накинулся маленький плотный человек, остро и злобно кося из-под черной челочки.

– Почему его отпустили? Товарищ майор! Он убийца! Он убил мою душеньку!

Я недоуменно разглядывал его, а он все пытался меня встряхнуть, вцепившись в воротник, хотя и был на голову ниже меня.