– Василиса, - тихо сказал Драгоций, но девушка расслышала его, - Василиса, не хочешь ли ты потанцевать со мной?

В Фэше не чувствовалось никакой мнимой самоуверенности и былой смелости. Огневой даже на секунду показалось, что он сам дрожит, как осиновый лист.

Василиса вновь закрыла глаза.

Ring out the bells again

Сделай так, чтобы снова зазвучали колокольчики,

Like we did when spring began

Как тогда, в начале весны.

Wake me up when September ends

Разбуди меня, когда закончится сентябрь.

– Нет! – спешно выдавила Василиса, и вдруг почувствовала, что оцепенение сходит. Секунда и девушка уже была готова валяться на полу от смеха.

Да, такого ответа Драгоций ну никак не ожидал. И от его раскрасневшегося лица от неожиданности и злости одновременно, Василисе стало ещё смешнее. Теперь она покраснела вместе с ним, и они оба напоминали два алых помидора.

– Тебе смешно?! – негодовал Фэш, даже руки у него невольно сжались в кулак, - Ах так!

Драгоций крепко схватил всё ещё хохочущую Василису и без возражений прижал к себе. Огнева задыхалась от смеха и даже возмутиться не успела, как Фэш положил свои сильные руки на талию и притянул Василису ещё ближе, впился в неё злобным взглядом.

Девушке ничего не оставалось, кроме как положить ему руки на плечи и танцевать…

– То есть, мой ответ в любом случае не учитывался бы? – Огнева хотела приподнять бровь как можно надменней, но она почувствовала тепло исходящее от Драгоция, и тут же по телу пробежалась приятная дрожь, сковывая все её движения.

– Именно так, - ехидно заметил Фэш, всё не отводя от Василисы глаз, а Огнева на его ответ покорно вздохнула.

Честно говоря, она и мечтать о подобном не могла.

А признаться себе самой в этом она не могла тем более.

И теперь, чувствуя длинные пальцы Фэша на своей талии, отчего у Огневой мгновенно пробежался холодок по спине. Девушка старалась двигаться в такт музыки, но как ни пыталась, перестать смотреть в голубые глаза Драгоция она не могла.

Here comes the rain again

Опять начинается дождь.

Falling from the stars

Он падает со звёздного неба

Drenched in my pain again

И, смешавшись с моей болью,

Becoming who we are

Превращается в нас…

========== Глава 18 ==========

Только не бейте меня, ладно? о.о

__________________________________

У вас бывало ощущение, что весь мир вокруг тебя, все проблемы и странные мысли отходят на второй план? Существует только паркет, твой партнёр и крохотные сантиметры между вами…

Василиса еле дышала, чувствуя тепло, исходящее от Драгоция. Её всю бил приятный озноб, было одновременно и жарко, и холодно. Девушка чувствовала, что стоит на краю обрыва, готовая сорваться в любой момент…

Она слышала неравномерное дыхание Фэша, и хоть это её успокаивало: не она одна нервничала. Но у Огневой руки дрожали, а Драгоций держался очень уверенно, обнимая Василису.

Как же хорошо вот так чувствовать себя в чьих-то объятиях, такой защищённой. Но Василиса знала, что это минутная слабость. Придя в себя, она будет неумолима себя корить, а сейчас… Сейчас ей плевать.

Всего несколько минут назад нагло толкающаяся толпа бесила девушку и порядком раздражала, а теперь она даже не замечала, что ещё кто-то присутствует не стадионе, кроме неё с Драгоцием.

Она напрочь забыла о Лёшке, ради которого вообще сюда пришла.

Музыка пронзала каждую клеточку её тела, заставляя вновь содрогаться. Она тщетно пыталась вслушиваться в слова, но лишь слышала своё громкое трепыхание сердца в груди.

Почему так? Почему рядом с Драгоцием она краснеет, как последняя дура? Почему все её внутренности сжимаются при виде него? Почему он так её бесит и в то же время…нравится?

– А ты неплохо танцуешь, - Фэш наконец-то прервал тишину, которая, впрочем, никого не тяготила.

– А ты - плохо, - шумно выдохнула Василиса, стараясь не замечать свою усталость, которая внезапно навалилась на всё тело, - Ты мне на ногу наступил, - пояснила девушка, с трудом разбирая лицо Фэша в полумраке, - Приятно осознавать, что ты хоть в чём-то не бог.

Фэш громко усмехнулся, всё не отрывая своего беспардонного взгляда от Огневой. А Василиса больше не ёжилась под натиском его очей и лишь скромно отвечала ему не менее пронзительным взором.